– Бобби, что скрыто в названии вашего города за единственной буквой? Теряюсь в догадках…
– О, конечно, наш город один из самых популярных и основополагающих. От него разрослись остальные. Он, так сказать, отец, папа… родитель душевной гнили. Все чревоугодники отправляются сюда для истязаний.
Я попробовал представить, как можно издеваться над людьми, которые в поисках наслаждения выбирают еду? В голову приходила всякая ерунда и глупости. А ещё я подумал о том, что тело человека – это его собственность, и он вправе распоряжаться им так, как ему заблагорассудится. И если индивидуум хочет быть жирным бесформенным куском мяса, это его личное дело.
Бобби противно заржал и пристально посмотрел мне в глаза.
– Ты похуже будешь…
– Похуже кого?
– Жирных ублюдков.
– Почему?
– Свинья честно жрёт всё без разбора, набивая утробу, пока не лопнет, а ты – ещё тот избалованный перфекционист.
– Бобби, вы слабоумный? Хватит говорить загадками. Мне это надоело.
Кто-то неожиданно положил на моё плечо тяжёлую руку и задышал в затылок. Тело окаменело и стало неподвижным. Запахло тошнотворным смрадом. Жуткий голос, не похожий на человеческий, произнёс:
– Давно ждал тебя, дорогой. Не думал, что встретимся при жизни. Сейчас ты не просто увидишь, какую мы берём плату за чревоугодие, а будешь главным участником шоу.
Бобби расплылся в улыбке и приветствовал незнакомца.
– Добрый вечер, босс. Могу я уже обратить эту паскудную иллюзию в реальность?
– Конечно, Бобби. Покажи волшебство мальчику.
Бобби ухмыльнулся и, что-то прошептав, исчез. На столе вместо деликатесов закопошились чёрные гадюки и ленточные черви. Из бокала с вином полезли сколопендры. Меня тут же вырвало. Голова закружилась, я начал проваливаться куда-то далеко.
Я очнулся на сцене, прикованный цепями к холодному металлическому трону. Яркие софиты слепили глаза. Воняло протухшей едой и скисшим молоком. Внезапно раздались оглушающие аплодисменты и возбуждённый гул толпы. Я ощущал себя безвольным посмешищем, выставленным на всеобщее обозрение сборищу непонятного сброда. Не о такой славе я мечтал всю жизнь. Хотелось провалиться сквозь землю, но, кажется, ниже падать было некуда. Справа фальшиво заиграл оркестр из скрипок и виолончелей. Шоу началось…
На сцену вышел стокилограммовый ведущий в расстёгнутом оранжевом пиджаке на голое тело и серых шортах, которые явно были малы. Его выражение лица стремилось к непроходимой тупости.