С высоты террасы четвёртого уровня императорского дворца всё казалось безупречным. Горизонт вытекал в ясный жар. Башни сияли от натяжения света. Платформы-двипы скользили в воздухе, как ритуальные птицы из бронзы. Отсюда Падмасара выглядела совершенной.
Но Михира не чувствовала этого совершенства.
Она стояла у мраморной колоннады Сада Молчащих Листьев, завернувшись в серый плащ без гербов, без вышивки, без огненной нити. Её присутствие здесь – дерзость. Её молчание – протест. Она смотрела в сторону Восточных Врат, за которыми начинались кастовые кварталы, и сжимала край балкона так, словно могла выжать из камня правду.
В её теле не было жара.
Ни одной вспышки. Ни одного проблеска. Ни одной Искры.
Только глухое ощущение чуждости.
Небо было на удивление чистым. Лишь тонкие, слоистые облака ползли над городом, теряясь в зареве. Обычно погодные купола блокировали любую нестабильность – пыль, влажность, ветер. Всё в Падмасаре было просчитано, даже тени. Даже молчание.
Михира задержала взгляд на одной из дальних платформ. Служебная двипа скользила между храмами, оставляя за собой огненный след – не пламя, а информация. Шлейф из рунических сигналов, транслирующих энергию, приказы, ритуальные коды. Всё – на виду. Всё – под контролем.
Внизу, в садах и переходах между террасами, текли людские потоки. Одни – в одеждах песочного цвета, с короткими шагами. Слуги. Другие – в синих тюрбанах и с жезлами-указателями. Советники. Иногда – буро-красные, с головными линзами: инженеры. И ещё реже – пурпурные. Проводники Искры.
Все двигались согласно кастовому протоколу: по линиям, выжженным в плитке, по траекториям, которые не пересекаются. Даже жесты были прописаны: поклоны, повороты головы, способ переноса предметов.
Империя, где каждый знал своё место – и цену ошибки.
– Вы снова без герба, – сказал голос за спиной. Ровный. Без обвинения. Констатация.
Она не обернулась. Узнала его сразу.
Ратнари. Советник по вопросам наследия и ритуального поведения. Один из тех, кто не верит, но умеет верно служить.
– Совет может истолковать это как символ отказа, – продолжил он. – Особенно сегодня, когда от вас ожидается участие в рассветной молитве.
– Совет давно уже не считает меня достойной внимания, – тихо сказала Михира. – С какой стати он должен истолковывать что-то?