Дверь скрипнула, и он вошёл. Спокойный, с растрёпанными волосами и лукавой улыбкой. В руках – поднос: кофе с корицей, яичница и маленькая роза в узком стаканчике.
– Доброе утро, королева моего хаоса, – сказал он, опуская поднос рядом с ней.
– У тебя сегодня снова выходной? – она приподнялась на локтях, взъерошенная и счастливая.
– Только если ты разрешишь, – он сел рядом и поцеловал её в висок. – Хотя ты, по-моему, сегодня должна была заканчивать иллюстрацию для детской книжки?
– Не напоминай, – она фыркнула, откусив край тоста. – Там девочка в шляпке похожа на картошку. А дедушка получился как будто пережил три войны и развод с клоунессой.
Он засмеялся.
– Может, это и есть стиль?
Мишель Олтмен была иллюстраторкой. Она рисовала для детских книг, иногда – для обложек романов, но чаще всего для себя. В её ноутбуке прятались сотни набросков – от волшебных городов до странных теней под кроватью. Мир, который она создавала, был добрее того, что её окружал. И, пожалуй, именно это её спасало.
– Сегодня у нас что по плану? – она отпила кофе и посмотрела в окно. – Говорили, в парке снова выставка уличных художников?
– А ещё вечером у Рейчел день рождения. Но если не хочешь – скажу, что ты заболела. Героически, с температурой сорок один.
– Хм… Заманчиво, но я всё-таки обещала. И да, мне нужно зайти в галерею – они хотят взять три моих работы на постоянную экспозицию.
– Вот это уже звучит как начало фильма, – он встал, – ну что, день начинается?
Она кивнула и улыбнулась. В её глазах отражалось утро, в котором ещё не было тени.
Мишель неспешно выбралась из постели, прихватив поднос. Его звали Райан – её парень, с которым они снимали небольшую, но светлую квартиру на четвёртом этаже старого кирпичного дома. Райан работал фотографом, чаще всего снимал свадьбы и городские пейзажи. У него была привычка вставать раньше, чем она, и готовить завтрак, пока кухня не просыпалась от звона посуды и запаха поджаренного хлеба.
Пока он мыл кружки, Мишель, кутаясь в длинную футболку с рисунком акулы, подошла к мольберту. На нём – незаконченное изображение большого воздушного шара, парящего над домами, нарисованными в стиле детской сказки. Где-то сбоку сидела девочка с рыжими кудряшками и смотрела вниз. Она ещё не имела лица – Мишель не могла решить, будет ли она смеяться или задумчиво молчать.