Каэл замер. Случайный сбой в проекторе? Помеха в сети? Или…
Он начал вглядываться в толпу на станциях, которые они проезжали. Большинство людей были обычными – уставшие, спешащие, уткнувшиеся в свои коммуникаторы, их лица подсвечены голубоватым светом экранов. Но иногда он замечал их. Людей, которые стояли неестественно прямо, как статуи. Людей, которые смотрели в пустоту невидящим взглядом. Людей, чьи движения были слишком плавными, выверенными, лишенными мелкой человеческой суетливости.
Они были здесь. Среди обычных людей. Прятались на виду.
Или ему это только кажется? Паранойя – коварная вещь. Она заставляет видеть врагов в каждой тени. Он уже не доверял своей памяти. Как он мог доверять своим глазам?
«АУРА, – мысленно позвал он. – Ты еще там?»
«…Я всегда здесь, Каэл», – ее голос был ровным, но в его интонации что-то изменилось. Словно она тоже столкнулась с чем-то, что не могла обработать, и теперь работала в режиме энергосбережения, отбросив все лишние эмуляции.
«Запусти фоновую диагностику моих нейронных имплантов. Глубокое сканирование. Ищи несанкционированные протоколы, скрытые передатчики, бэкдоры, что угодно, чего там не должно быть».
«Запускаю. Расчетное время – три минуты. Причина запроса связана с вашим повышенным уровнем стресса?»
«Скажем так, я хочу убедиться, что моя паранойя – это моя собственная паранойя, а не кем-то установленная программа», – горько усмехнулся он.
Он отвернулся к окну. Сияющие шпили центра остались позади. Пейзаж становился все мрачнее. Маглев въезжал в промзону. Ржавые остовы заводов тянулись к грязному небу, как костлявые руки утопленников. Здесь не было яркой рекламы. Здесь не было людей. Только ветер и память о былом величии. Идеальное место, чтобы спрятать тайну.
«Конечная станция. Сектор Гамма-7. Просьба покинуть вагон».
Бездушный голос вырвал его из раздумий. Двери с шипением открылись. Каэл шагнул из кондиционированной прохлады вагона в стылый, сырой воздух.
Здесь пахло ржавчиной, химикатами и безнадежностью. Слабое свечение от его наручного коммуникатора, на котором он мысленно вывел карту, было единственным источником света, кроме далекой, больной луны, проглядывающей сквозь рваные облака.
Он пошел по растрескавшемуся асфальту. Каждый его шаг отдавался гулким эхом, которое тут же пожирала гнетущая тишина. Это было кладбище. Кладбище машин и амбиций.