– Я – Исаак Серый, – сказал он. – Наблюдатель от Восточной ставки. Хубилай хочет знать, что происходит в этой “лаборатории смысла”.
Жбан выпрямился.
– Кто тебя послал?
– Никто. Я – как ошибка в формуле. Необходима, чтобы понять, работает ли она.
Караш встал:
– Ты не санкционирован здесь!
– Я – не здесь. Я – между. И если истина не встанет сама – я её вырву.
Исаак посмотрел на Жбана.
– Ты утверждаешь, что магии не применял. Докажи это структурой – или страхом.
Потому что один из них – прав.
Шатёр стал холоднее.
Исаак Серый не делал ни одного резкого движения. Он будто протекал по пространству, касаясь полочек, просматривая доски, щелкая ногтем по карточкам с надписями:
“Согласование капусты по трём фронтам”, “Мотивация ремесленников”, “Негативные ретроспективы – почему улыбается Авдей”.
– Всё это… – сказал он наконец, – сложнее, чем Орда. Но проще, чем вы думаете.
Жбан стоял сзади, держа блокнот. На губах – попытка усмешки.
– Это просто управление. С минимальным входом и прозрачным выходом. Я пытался упростить.
– А получилось усложнить.
– Это жизнь.
– Нет. Это архитектура.
А архитектура, не объяснённая строителю – это магия.
Хельга прислонилась к столбу.
– Аудитор. Скажи: тебе важна правда или результат?
– Мне важен… источник. Если дерево даёт плоды, но питается ядом – ты бы ел их?
– Я бы сначала проверила, можно ли отфильтровать яд.
Настасья вмешалась:
– А я бы задала вопрос: а если это единственное дерево, что растёт в голой степи?
Исаак чуть кивнул.
– Именно поэтому я не судья. Я свидетель.
Жбан шагнул ближе:
– Смотри. Это “график довериеметрии”. Я создал его, чтобы видеть, где проседает взаимодействие. Это всего лишь шкала.
– От нуля до “прячется в сарае”?
– Почти.
Исаак изучал. Молчал. Иногда кивал, иногда крутил голову, будто слышал шёпот не слов, а подтекста реальности.
И вдруг – он замер. Провёл рукой по одной из карточек. Достал её. Прочитал вслух.
– “Если хочешь чего-то, чего никогда не имел – делай то, чего никогда не делал.”
– Кто это написал?
Жбан моргнул.
– Это… знакомо. Но не я.
– Это цитата Франклина. XVIII век. А у тебя – XIII.
Хельга сжала рукоять ножа.
– Это что, ошибка?
– Нет. Это утечка времени.
Настасья шагнула вперёд:
– Возможно, кто-то подкинул.
– Возможно.
А возможно – эта система сама тянет чужое время в себя.
Жбан сел.
– Я не писал этого. Я бы запомнил.