Как печально, некому было подумать о главном. Укрепляли ли органы НКВД Отечество? Или наоборот расшатывали его. Сеяли семена единства народов многонациональной страны или культивировали ненависть, подозрение и озлобление друг к другу.
Бесспорно, укреплялась диктатура непогрешимости человека, названного верховным вождём. Разве в этом нуждалось социалистическое Отечество, стоявшее на пороге нападения на него злейшего врага фашизма?
К утру в камеру ввели Крижжановского. Он был мрачен и еле жив, с трудом волочил ноги. За шестнадцать часов, которые он отсутствовал в камере, его дело следствием закончили и осудили на пятнадцать лет тюремного заключения и пять лет поражения в правах.
Крижжановский начинал трудовую жизнь механиком на буксире «Буг» в Одесском порту. В то время он уже был женат и имел грудного ребёнка. На буксире работала буфетчицей и поваром Ира Бегова. Она была совеем юной и приятной девицей. Вначале Ира симпатизировала, затем стала надоедать Крижжановскому. Она всё для него делала, не отпуская от своего внимания. По словам Крижжановского, он объяснял Беговой, что женат, имеет дочь и что жену он ни на кого другого не променяет. Ирина со всем соглашалась, и однажды сказала прямо:
– Разве я обязываю тебя на себе жениться?
Крижжановский смалодушничал, а когда она забеременела, сказала, не стесняясь:
– Я не думала, что так получится. Теперь ты обязан стать моим мужем и немедленно развестись с женой.
Крижжановский отверг предложение. Пытался откупиться, но был бессилен. Бегова всюду его преследовала и настигала. Он уволился с буксира «Буг» и поступил на сухогруз «Цюрюпинск». Она узнала его новое место работы, продолжала преследовать и мстить.
Когда в 1937 году пришёл запрос на буксир «Буг» из севастопольского НКВД, нашлись люди, которые предложили опросить Бегову, уже ставшую Ириной Ткач. Ткач долго не могла понять, что от неё хотят, но когда разобралась, сообразила, что наступило время окончательного отмщения Крижжановскому.
Она в тот же день оформила отпуск. В местном НКВД взяла пропуск в Севастополь и в срочном порядке явилась на Пушкинскую улицу. После подписи Ткач протокола свидетеля, начальник первого отделения Цукерман нашёл возможным сделать очную ставку обвиняемого Крижжановского со свидетельницей Ткач.
Трудно сказать, инструктировал ли кто малограмотную Ирину перед очной ставкой. Возможно, она и сама уже многое познала и многому научилась. Проявила она себя на следственной комедии как настоящая аферистка – лживая, жестокая и наглая.