В мельнице стало чуть светлее – сквозь рассохшиеся доски пробивались полоски утреннего солнца, и в этом мягком свете лица Лиры и Сайры казались почти спокойными, будто тревоги ночи остались далеко позади. Но стоило за дверью мельницы раздаться отдалённому топоту, как напряжение вернулось. Мастер Грейн поднялся, жестом велел девушкам сохранять тишину, и сам осторожно выглянул в щель между досками. За мельницей по тропе шли двое: мужчина в дорожном плаще с капюшоном и низкорослая женщина с луком за спиной. Они двигались осторожно, оглядываясь по сторонам, будто кого-то выслеживали.
Лира затаила дыхание, стараясь не шелохнуться. Сайра, заметив её тревогу, тихо сжала её руку, и Лира почувствовала, как по ладони пробежала тёплая волна – не магия, а простое человеческое сочувствие. Мастер Грейн наблюдал за незнакомцами, пока те не скрылись за поворотом тропы, и только тогда облегчённо выдохнул.
– Это были не охотники, – сказал он вполголоса. – Но нам нельзя задерживаться. Здесь нас могут найти.
Сайра быстро собрала свои вещи, Лира надела плащ, который уже начал подсыхать. Мастер Грейн проверил, не осталось ли чего важного, и вывел девушек из мельницы через заднюю дверь, ведущую в густую чащу. Они шли молча, стараясь не шуметь, пока не оказались на старой, почти заросшей тропе, петляющей между старыми дубами и елями.
День был свежим, воздух напоён ароматом хвои и влажной земли. Лира шла, прислушиваясь к каждому звуку, и впервые за долгое время чувствовала себя не одинокой: рядом были люди, которым она могла доверять. Сайра шагала уверенно, иногда останавливалась, чтобы потрогать кору дерева или сорвать листок – Лира заметила, что после этого идти становилось легче, будто сама природа помогала им скрыться.
– Ты правда умеешь говорить с растениями? – спросила Лира, когда они сделали короткую остановку.
Сайра улыбнулась, её глаза заискрились весёлым светом.
– Не совсем говорить, – ответила она. – Я чувствую их настроение, могу попросить укрыть или подсказать дорогу. Иногда могу ускорить рост травы или заставить лозу оплести что-то. В детстве это казалось игрой, но потом стало понятно, что это – дар. Или проклятие, как считали в деревне.
Лира задумалась. Её собственная магия казалась ей чем-то опасным и непонятным, но рядом с Сайрой она впервые ощутила, что быть другой – не всегда значит быть одинокой.