А Пухлый… Пухлый ждал.
Впереди их ждал город. Мёртвый. Но не в привычном смысле. Мёртвый – от отсутствия звука, чувств, воспоминаний. Город, где слова были преступлением, а молчание – ловушкой.
Они сделали первый шаг по мостовой. И тут Дрэганфрут посмотрела на Василису. Её очки впервые запотели. Свинка дрожала. Василиса достала блокнот и написала одно слово. Большими, чёткими буквами: «ЗАЧЕМ?» И свинка ответила: «Потому что он наш друг. И никто больше за ним не придёт.»
Они пошли дальше. В Город без звука. Где за любое слово можно потерять тень, голос… или сердце.
>Глава 3. Пропуск из пустоты
Город начался внезапно. Словно не было никакой границы между дорогой и улицей. Один миг – они идут по мёртвому лесу, следующий – уже по каменной мостовой, выложенной плитами странной формы. Эти плиты были не квадратные и не прямоугольные, а будто вырезаны из перепутанных теней и снов. Под ногами они не издавали ни звука, но при этом вибрировали, как будто жили своей жизнью.
Первая улица называлась "Беззвучный Проспект" – табличка висела на пустом доме, в окнах которого не было ни стёкол, ни отражений. Василиса остановилась. Что-то было не так. В воздухе висело ощущение, будто кто-то взвешивает каждую их мысль. Они прошли вперёд, стараясь не смотреть в окна – даже пустые, они будто шептали что-то без слов.
Через несколько поворотов дорога вывела их к чему-то похожему на пропускной пункт. У ворот стоял один-единственный человек… или то, что осталось от человека. Его лицо было закрыто маской с застёгнутыми губами, и вместо глаз – зёрна чёрного стекла. Рядом стояла табличка: "Чтобы пройти – отдай."
На плите у входа – написано, выгравированное ногтями: «В этот город не входят с полным сердцем».
Василиса и Дрэганфрут замерли. Рядом с охранником стоял странный прибор – стеклянный сосуд, похожий на колбу, с мерцающей жидкостью внутри. Под ним – шкала. А над ней – кнопка. Рядом лежала выцветшая инструкция. Василиса прочитала:
"Для получения пропуска необходимо добровольно расстаться с одной эмоцией. Эмоция навсегда будет изъята. Предмет её хранения не подлежит возврату. Говорить запрещено."
Она сжала кулон. Это был выбор. Плата. Цена за вход. И нельзя было не платить.
– Не может быть… – прошептала она, но не услышала себя. Только ощутила, как сама мысль обрастает холодом.