Иногда "шепот" становился невыносимым. Он давил, запутывал, словно множество голосов говорили одновременно, но ни один не произносил слов. Это было ощущение огромной массы, движущейся по инерции, ведомой примитивными командами. И она была в центре этой массы, но не принадлежала ей.
Ее родители были… обычными. Они любили ее по-своему, в рамках тех "правил", которые усвоили. Заботились о ее физических нуждах, следили за оценками в школе, беспокоились, когда она была слишком тихой. Но когда она пыталась описать им, что она *чувствует*, их глаза стекленели. "Ева, милая, ты опять фантазируешь. Может, тебе нужен отдых? Компьютерные игры снимают стресс, знаешь". Их решения тоже были предсказуемыми. Работа, дом, еда, сон, редкие, строго регламентированные развлечения. Их "ниточки" были самыми толстыми и наименее гибкими.
Она научилась прятать свое восприятие. Делать лицо, как у Леи – слегка заинтересованное, но в основном пустое. Отвечать шаблонными фразами. Имитировать их реакции. Это было изнурительно, но необходимо. Она понимала, что ее "инаковость" не просто странность. В этом мире, где все должно было быть понятным и предсказуемым, непонятное было опасным.
Она видела, как полиция – безликие фигуры в темной форме – уводили людей, которые вели себя "нелогично". Пьяных, да. Но иногда и тех, кто просто казался слишком взволнованным, слишком эмоциональным, слишком… не вписывающимся в общий, ровный фон. Они исчезали, и никто не задавал вопросов. Потому что в "правилах" не было пункта о том, чтобы задавать вопросы о тех, кто исчез.
Ева сидела у окна, прислушиваясь к дождю и к "шепоту" под ним. Иногда сквозь общий гул пробивались тонкие, незнакомые вибрации. Они были другими. Не такими плоскими, не такими предсказуемыми. Они были похожи на слабый, далекий сигнал. Она не знала, что это такое, но они вызывали не страх, а… любопытство. Впервые за долгое время.
Иногда эти сигналы усиливались, словно кто-то пытался пробиться сквозь шум. Они оставляли в воздухе едва уловимое ощущение надежды. Или, может быть, это была просто ее фантазия. В мире "био-роботов" фантазия считалась отклонением.
Она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на этих незнакомых вибрациях, отделив их от общего, давящего фона. Это было сложно, словно пытаться услышать одну ноту в какофонии. Но она чувствовала, что *там* что-то есть. Что-то, что не подчиняется видимым нитям. Что-то, что *живет* на том же уровне, что и она.