– Допьяна?
– Ага. Напился, устроил дебош, подрался с кем-то. Притащили мы нашего Иеронима на борт. Проспался он, а на утро вылез из кубрика на палубу и заявил: мол, все, братья, отплавал я. Мы, конечно, его понять не можем. Спрашиваем, ты чего, Иероним? Моряк из тебя хоть куда, хоть шкипером ставь. А Иероним нам провозглашает: мол, видение мне было. Спрашиваем: что за видение, Иероним? Он говорит: во сне пришла мне святая Дева Мария. Поведала мне Дева Мария вот что. За грехи твои, говорит, быть тебе, Иероним, отныне Ионой4. Говорит мне Дева Мария: клеймо на тебе, Иероним. Беги, Иероним, с корабля, говорит мне дева Мария, иначе не видать тебе милосердия Христова. И сам сгинешь, и корабль утопишь. Будет у тебя на совести, на Страшном Суде, полсотни неповинных душ….
Христиан от такой истории даже открыл рот:
– Да ты что?
– Ага. Говорит нам Иероним: отпустите меня, братцы, на берег. Уйду в монастырь, буду каяться, и молиться за вас. Не поверили мы ему. А зря. Ведь Иероним правду сказал. Ну, про Иону. Начались у нас на борту несчастья. Сначала кок большой котел утопил. Пришлось ему кормить матросов после офицеров, а работы ему в два раза больше, стало быть. Потом шквалик налетел, форстеньгу нам сломал. Только форстеньгу заменили – другое несчастье. На гротмачте лопнул гинь гардели5, пока мы в дрейфе лежали. Ты такое себе представить можешь? Грота-рей рухнул на палубу и разбил нам обе шлюпки. Как не убило никого…
– Не знаю, что это такое, но продолжай.
Антонио покачал головой и продолжил:
– Получается, про Иону моряки не зря говорят… Но шкипер, у нас на «Зайце», был строгий. Он нам заявил, что болтовня про Иону – чушь и суеверие. Сказал нам шкипер: кто-то видел, как Иероним толкует о чем-то с боцманом алжирской шебеки. Мол, Иеронима переманили, он сбежать на другой корабль хочет.
– А такое бывает?
– Бывает. Сплошь и рядом. Хороших матросов всегда переманить хотят. Тогда мы Иеронима прижали: мол, признайся, сбежать хочешь? Иероним клянется: братцы, алжирского боцмана встретил, было дело. Выспрашивал у того про родню, как же иначе. Как поживают, спрашивал. Привет передал. Все так делают. Про то, чтобы сбежать – и не помышлял. Это Дева Мария мне привиделась, и сказала мне про Иону. Шкипер это тоже выслушал. Но Иерониму не поверил. Запретил шкип Иерониму упоминать Деву Марию и Иону – ни словом, ни полсловом. Сказал: откроешь рот, Иероним, отведаешь линьков…