Он возвышался над гостями в своем кресле. Граф Гийом де Рельме смотрел на всех тяжелым взглядом. Черные, как вороново крыло волосы, высокий волевой лоб, острые скулы, плотно поджатые губы, широкий разворот плеч, прямая осанка. Все в нем выдавало аристократа и он, несомненно, мог пользоваться большим успехом у женщин, если бы не его глаза. Они были не просто холодными, они обжигали своим холодом. Рядом с ним даже король мог почувствовать себя букашкой. Поэтому графа многие избегали. Уважали, никогда не пренебрегали его обществом, но тесного общения с ним никто не искал.
Когда в зал вошла Изабель, весь мир остановился. Не стало никого вокруг. Для графа осталась только она. Небольшого роста, миниатюрная. Светлые волосы, убранные в скромную прическу. Большие зеленые глаза, маленький вздернутый носик, немного пухлые губы. Скромная улыбка, как и положено у аристократов. Это все Гийом увидел уже потом. Сначала он не мог оторвать глаз от ее взгляда. Он лучился добротой и ожиданием чуда. Очень редко встретишь такой взгляд у аристократок. Чувство собственного превосходства, алчность, зависть – вот, что обычно он читает по глазам девушек, женщин, неважно. Но вот такой чистый взгляд, как у ребенка, он увидел впервые.
А что же увидела она? Холод. Просто могильный холод. Вот теперь ее глаза выдавали испуг, который она тщательно старалась скрыть. Руки задрожали сильнее, и на сей раз не от приятного волнения. Ей захотелось развернуться и убежать или хотя бы спрятаться за спиной у Пьера и Мишеля, но, конечно, Изабель так не поступила. Она не помнит, как сделала положенный реверанс, как представил ее брат, как она проговорила соответствующие случаю слова. Все было, как в тумане. В себя девушка пришла только тогда, когда оказалась в привычной компании брата и друга.
Они стояли и непринужденно разговаривали. Так это выглядело со стороны. На самом деле Пьер и Мишель с тревогой вглядывались в глаза Изабель. Они понимали, что с девушкой происходит что-то неладное, но не могли понять причину. Вопреки этикету, Мишель взял Изи за руку. Та оказалась ледяная, и он не отпустил ее, пытаясь отогреть.
От Гийома не укрылся этот жест. Боковым зрением он наблюдал за троицей. Он понял, что Изабель и Мишель связывают гораздо более тесные отношения, чем дружба. Ему захотелось подойти, взять наглеца за грудки и как минимум хорошенько встряхнуть, а лучше – оторвать его наглые руки, которыми он смеет прикасаться к НЕЙ! Один лишь взгляд на нее растопил сердце Гийома. Он был готов боготворить Изабель, сдувать пылинки, а она вот так просто позволяет прикасаться к себе какому-то наглому мальчишке! Ему стоило невероятных усилий остаться сидеть на месте.