Старая ведьма двинулась дальше. Вскоре перед ними возникла изба, выглядящая одновременно старой и крепкой. Стены, сложенные из толстых бревен, были закопчены дымом, а крыша, покрытая дранкой, местами провисала. Хижину окружал невысокий, но внушительный забор из грубых кольев, воткнутых в землю. На некоторые из этих кольев были нанизаны человеческие черепа, пустые глазницы которых смотрели на гостей с немым укором. Фрей в очередной раз поежился.
Тут на одном из столбов у самой калитки он обнаружил мирно сидящую Сильву. Его рысь-фамильяр безмятежно устроилась на заборе и довольно жмурила свои зеленые глаза.
– Что ты здесь делаешь, девочка? – спросил Фрей, потянувшись, чтобы почесать Сильву за ушком-кисточкой.
Фамильярам было свойственно появляться и пропадать неожиданно, словно призракам, но маг все равно удивился.
– Она уж давно вас здесь дожидается. А вот мои негодники все куда-то запропастились, – спокойно ответила ведьма, не оглядываясь на него.
– У вас несколько фамильяров? – Фрей был поражен. Он никогда не слышал, чтобы Геката3 посылала кому-то больше одного фамильяра. У него все больше нарастало ощущение, что эта ведьма вовсе не так проста, как может показаться на первый взгляд.
Бабушка полностью проигнорировала его вопрос. Она подошла к двери и сняла с шеи медный ключ. Ключ был украшен тремя фазами луны и Строфалосом4 по центру, символом Колеса Гекаты. Фрей опустил взгляд на свой медный браслет, украшенный тем же символом.
Старый ржавый замок скрипнул, поддавшись ключу, и тяжелая дубовая дверь распахнулась, приглашая всех внутрь. Сильва спрыгнула с забора и без колебаний шагнула внутрь. Фрей, наблюдая за ней, почувствовал облегчение. Его фамильяр, тонко чувствующий опасность, не выказывал беспокойства, а это было хорошим знаком.
Фрей заметил, как Селена, всегда напряженная, немного расслабилась, когда он, крепко держа ее за руку, перешагнул порог. Ему, с его ростом, пришлось чуть пригнуться, чтобы не удариться головой о косяк. Селена, которая едва доставала ему до подбородка, прошла свободно.
Внутри избушка оказалась полной сюрпризов. В отличие от мрачноватой наружности, она была удивительно уютна. В углу, весело потрескивая, горела глиняная печь, ее тепло разливалось по небольшому пространству. Простой, но добротный деревянный стол и несколько грубоватых стульев стояли у стены, рядом с узкой кроватью, застеленной пушистым медвежьим мехом. Небольшие квадратные окошки, занавешенные узорчатой тканью, пропускали лишь тусклый свет, создавая в комнате полумрак. Возле печи, словно стражница домашнего очага, стояла старая прялка с неоконченной работой. Свечи на столе и полках отбрасывали мягкий, теплый свет. В воздухе витал успокаивающий аромат сушеных трав и ягод, развешанных, казалось, на каждом свободном местечке.