Меня передернуло. Дыхание сбилось. Я знала, как больно бьет именно эта пряжка, когда случайно заденет кожу. Такое позволял себе только один человек в нашей семье, и это был не отец…
– Знаешь, ты можешь угрожать мне, но я тебя не оставлю. – С этими словами я села на постель. На самый краешек. Осторожно. Так, чтобы в случае чего иметь возможность сбежать. Такие мужчины, как Эмиль, не шутят. Я пошла на осознанный риск.
– А ты храбрая, – шевельнул губами он.
– Мне хочется тебе помочь. У тебя что-то болит? – спросила тихо.
Эмиль часто дышал. Грудь тяжело поднималась и опускалась. У него было спортивное телосложение, а на руках много вен – они расползались до запястий и напрягались каждый раз, когда Эмиль подносил сигарету ко рту.
– Душа болит… – Его губы искривились.
Я положила ладонь поверх его руки, которой он до этого держал сигарету, сжала и поднесла ее к своему лицу. Туман в спальне застилал глаза. А туман в голове опьянял разум.
– Что ты делаешь, София?
Я вдохнула запах на его пальцах. Никотин. Он стал для меня запахом свободы.
– Когда я сбежала из дома и села в твою машину, то первым, что я почувствовала, был никотин. Я его ненавижу, но сейчас понимаю, что ты неразделим с этим запахом.
Эмиль впервые за долгое время посмотрел на меня.
Бах-бах. Бах-бах.
– Теперь он тоже мне знаком. Запах свободы.
Я опустилась ниже и коснулась губами его костяшек. Безумие. Настоящее. Неконтролируемое.
Я все же выпустила его руку, и он сжал пальцы в кулак, тотчас сминая белоснежную простыню под собой. Черты лица заострились, верхняя губа приподнялась. Эмиль скинул с себя плед, обнажая тело.
Внутри меня все затрепетало. Этот Новый год станет для меня особенным. И я не сейчас это решила. Просто побегом подписала себе приговор. И пути назад не было.
– Сыграешь со мной в игру? – попросила я.
– Что за игра, девочка? – небрежно спросил Эмиль. Его, конечно, мало интересовали всякие игры.
– Правда или действие. Обычная игра.
– Любое действие?
Об этом я тоже думала. Всю ночь думала и пришла к решению.
– Любое…
– Ты мне лжешь, – заключил он жестко.
Эмиль потянулся за сигаретой. В пачке осталось совсем немного, хотя с утра он открывал новую, я видела.
– А ложь приводит к боли, София, – закончил он тихо.
Я вернулась взглядом к его ремню. Толстая кожа, цвет – коричневый, пряжка металлическая. И посередине изображение – в университете мы немного изучали итальянскую культуру. Это оно.