– Экономьте силы, профессор, – сказал Алексей, усилием воли заставляя свои замерзшие легкие работать глубже. – Разговаривать – роскошь.
– Разговаривать… – Финч качнул головой. – …это последнее, что… отличает нас от… этого льда, Алексей Васильевич. Последний бастион… разума. – Он закашлялся, долгим, мучительным кашлем.
– Как пульс? – спросила она у Алексея, кивнув на Финча.Элис подошла ближе, жестом предложила профессору глоток из своего термоса. Вода внутри уже была почти ледяной.
– Слабый. Очень. Ему нужен отдых. Тепло.
– Тепло? – фыркнул Картер, услышав. Он остановился, его взгляд метался по белой мгле. – Здесь нет тепла. Здесь есть движение или смерть. Остановимся – замерзнем за десять минут. Ваш профессор знал, на что шел. – Его тон был безжалостным, как и окружающий ландшафт. – Вперед. Торопиться.
Алексей почувствовал знакомый укол гнева. Картер был прав. Чудовищно, цинично прав. Остановка равнялась смерти. Но и Финч был прав – они теряли не только тепло, но и человечность с каждым шагом в этой белой пустоте. Он кивнул Элис, взвалил руку профессора себе на плечи, принимая часть его веса.
Они шли. Казалось, вечность. Время потеряло смысл, измеряясь лишь количеством шагов и убывающей глубиной снега под ногами. Иногда ветер ненадолго стихал, и тогда на них обрушивалась оглушительная тишина, еще более страшная, чем вой стихии. Тишина абсолютного одиночества. Тишина могилы размером с континент. И в этой тишине Лене чудились те самые шепоты – глухие, вибрирующие, идущие из глубин.
– Вы… вы слышите? – сорвалось у нее на одном из таких затиший. Голос был хриплым, чужим.
– Слышим ветер, Войтек. Или тебя уже глючит?Картер обернулся, брови нахмурены.
– Не ветер, – прошептала Лена. – Там… внизу. Что-то… скребется. Или… говорит.
– Лена, это может быть галлюцинация. Гипоксия, стресс…Элис насторожилась.
– Или лед, – добавил Алексей, стараясь звучать убедительно. – Ледник живой. Дышит. Трещит. Особенно после таких толчков. – Но внутри него самого что-то сжалось. Он тоже чувствовал. Не шепот, а… давление. Как будто сама Антарктида наблюдает за ними. Ждет.
– Лед не бормочет, как старик в бреду, – резко сказал Картер. – Хватит страшилки рассказывать. Двигаемся. Мика? Сколько?
– Стрелка… сходит с ума. Крутится. Координаты прыгают. Я… я не уверена, куда идти. – В ее голосе впервые прозвучала паника.Мика снова взглянула на навигатор. Ее лицо, обычно невозмутимое, исказилось.