В этот миг воздух взорвался оглушительным рёвом. Это был не просто звук – это была волна, ударившая в грудь, заставившая задрожать землю под ногами. Мир на мгновение ослеп от багрового света, и я почувствовал на лице жар, словно у самого горна моей кузницы. Мимо меня хлынул поток огня, и воздух наполнился запахом озона и паленой шерсти. Арбалетный болт прожег в воздухе дымный след, но не достиг цели – пламя перерезало ему путь. Разбойник даже не успел закричать, его лошадь встала на дыбы с визгом, в котором был первобытный ужас перед хищником, для которого она была не более чем мышью.
Я резко обернулся к площади. Над крышей храма возвышалась гигантская тень с распахнутыми крыльями. От неожиданного света ее чешуя отливала медным огнем. Дракон! Настоящий дракон спикировал прямо к нам с небес, словно древний гневный бог. На мгновение все, и разбойники, и наши селяне, застыли как один, охваченные первобытным страхом перед легендой, ставшей явью.
Огромный дракон опустился на землю посреди площади, расправил крылья и взревел, обнажая грозные клыки. Его рев прокатился над нашими головами, отдаваясь эхом от стен домов. У многих разбойников тотчас дрогнули сердца. Я видел, как некоторые разворачивают коней обратно. Тот, что стоял с арбалетом на моей улице, попытался выстрелить в дракона, но не успел перезарядить. Из пасти чудовища вырвалось второе облако пламени – на этот раз опалив злодея, отчего тот упал, корчась от боли.
Я подбежал к Лиане и обнял ее с дочкой, отводя в сторону, пока площадь превращалась в поле боя между разбойниками и вновь появившимся защитником. Несколько самых отчаянных налетчиков кинулись с саблями на дракона, видимо, надежда поживиться добычей пересилила страх. Но я почувствовал скорее жалость к ним, против такой силы их клинки были ничтожны. Дракон взмахом лапы отбросил атакующих, как тряпичных кукол. Один за другим нападавшие в панике спасались бегством. Кто-то падал, сбитый хвостом чудовища, кто-то просто бросал оружие и мчался прочь. Уже через пару минут площадь опустела от разбойников – уцелевшие скрылись в ночи так же внезапно, как появились.
Настала тишина, нарушаемая лишь треском парочки горящих повозок да стонами раненых. Я тяжело дышал, крепко прижимая к себе Лиане и Мину. Взгляд мой обратился к нашему спасителю. Дракон стоял посреди разгромленной площади – громадный, величественный. В отблесках пожаров я увидел, что его чешуя была не черной, как рисовали на старых гравюрах, а темно-рыжей, медно-золотистой. Огромные крылья сейчас сложены за спиной, хвост неторопливо покачивается над землей. Чудище внимательно осматривало нас яркими янтарными глазами. В этом взгляде не было злобы – скорее усталость и боль. Я вдруг понял, что по боку дракона сочится кровь: видимо, какая-то разбойничья стрела все же достала его.