С тех пор многое изменилось. К нему стала приходить женщина в красном. И регулярность ее посещений, и таинственность – ведь, получается, и Ларк ее видел, – все это заставляло его переосмыслить свой взгляд на сны. Сперва эти странные видения были отрывочными, короткими и запоминались ненадолго, но со временем прибавили в длительности и все глубже оставались в памяти.
Нельзя сказать, что незнакомка безотрывно преследовала Иоахима. Скорее, складывалось ощущение, что она пробивается к нему с трудом, через скрытые от него препятствия. Долгое время Иоахим думал, что таинственная Нова использует в качестве послания образы снов, но даже если бы это было так – он не смог расшифровать послания.
Потусторонние миры, в которые его порой забрасывало, были полны странных механизмов и предметов, казавшихся не столько сверхъестественными, сколько фантастичными, как будто из будущего. Особенно его впечатлили огромные металлические махины, тащившие по странным железным канатам с деревянными перемычками маленькие дома на колесах с комнатками, где спали люди. Эти черные монстры дышали жаром и извергали из себя белый пар и черный дым. Настоящее богохульство – укрощение божественной огненной энергии. Церковь точно не одобрила бы создание таких машин.
Он много раз пытался заговорить с незнакомкой, которую видел порой где-то вдали, мельком, а порой рядом, исчезающей за углом, стоит лишь попытаться приблизиться, но каждый раз его вопросы летели будто в пустоту.
«Кто ты? Чего ты хочешь? Как я могу тебе помочь?»
Никакого ответа. Как будто она играет с ним.
Иоахим уже смирился с тем, что добиться ничего не получится. От того и сегодняшний сон показался ему столь пугающим – настолько все изменилось.
На этот раз Нова никуда не убегала и не растворялась в дымке. Она стояла на песчаном берегу неизвестного теплого моря, и нежные касания волн ласкали ее босые ноги. Подол ее широкого красного платья медленно колыхался на пенистой поверхности воды. Иоахим пытался разглядеть ее лицо, но у него ничего не получалось. Все расплывалось перед глазами, стоило ему бросить на нее взгляд. А боковое зрение норовило обмануть его – собеседница казалась ему то бледной и седой, то смуглой и черноволосой.
– Здравствуй, Иоахим.
Когда она поздоровалась с Иоахимом, он здорово растерялся – настолько это было неожиданно. Быстро справившись с удивлением, он спросил: