Он вздрогнул, словно очнувшись. Все глаза в классе были прикованы к нему. Особенно – глаза Анны. Полные страдания, ожидания приговора… и чего-то еще? Искры надежды? Или страха перед его реакцией? Этот взгляд пронзил его, смешав остатки паники с внезапным, острым порывом защитить ее. Защитить от этих хищных взглядов, от насмешек, от… него самого?
«Да… мел, – его голос прозвучал хрипло, не своим. Он наклонился, чтобы подобрать осколки, используя момент, чтобы собраться. Руки слегка дрожали. – Спасибо, Маша. Продолжим».
Он выпрямился, стараясь не смотреть на задние ряды и… на Анну. Но периферией зрения он видел, как она съежилась еще больше, словно ожидая удара. А Настя и Лера переглянулись с самодовольным, злорадным выражением.
«Так вот, – он с усилием вернулся к доске, к закону Ома, к безопасной территории формул. – Сопротивление… – он подчеркнул слово на доске. – Это ключевой фактор. Оно определяет… поток».
Он говорил о токах и сопротивлениях, но его мысли были далеко. Он чувствовал на себе ее взгляд. Горячий, полный муки и… чего-то невыразимо притягательного. Он чувствовал неловкость в собственном теле, странное тепло, разливающееся по телу при мысли, что она… что она испытывает к нему это. Это было опасно. Это было безумие. Это было… бесконечно лестно и будоражаще для мужчины, давно забывшего, что значит быть объектом такого сильного, пусть и запретного, чувства.
«Как реагировать? – мучился он про себя, механически объясняя задачу. – Игнорировать? Но это даст волю сплетням. Вызвать на разговор? Но о чем? С кем? С ней? С ними?» Каждый вариант казался минным полем. А подспудно, в самой глубине, где прятались его собственные подавленные желания и одиночество, шевелился вопрос: «А что, если…?» Он тут же гнал эту мысль прочь, чувствуя новый прилив стыда и страха, но искра уже тлела. Открытие было сделано. И оно перевернуло его мир так же внезапно и необратимо, как удар молнии в ясный день. Теперь он был не просто учителем. Он был участником этой опасной, порочной и невероятно захватывающей игры, сам того не желая. И его следующее слово, его следующий взгляд в ее сторону уже не могли быть прежними. В них теперь всегда будет этот груз знания и это тревожное, запретное электричество.
Глава 6: Разговор с директором: Стальные тиски правил