– Поверхностных? Это ты с утра до ночи пялишься на Роуэна, как на икону! Даже не скрываешь! Может, ты и устала, потому что слишком занята фантазиями о своём благородном преподе?
Айлен резко повернулась к нему. Впервые – резко.
– Не смей.
– Что – не смей? Говорить правду?
– Это не правда. Это твой страх. Ты чувствуешь, что теряешь контроль. Что я больше не та, кого можно держать на поводке.
– Поводке?! Да ты, блин, просто зазналась! Считаешь себя такой умной, такой «тонкой душой»! Ты всё усложняешь, Айлен. Жизнь – это просто тусовки, спорт, секс. А ты вечно ковыряешься в себе, в других, в картинках, в книгах…
– Потому что мне не хватает настоящего, – перебила она. – И знаешь, я больше не хочу жить по твоим лекалам. Я не хочу быть девчонкой на твоём фоне. Я хочу быть собой.
Тишина после этих слов была плотной, как в зале перед выстрелом стартового пистолета. Потом Тоби сжал кулаки.
– Так ты уходишь? Из-за него?
Айлен не ответила сразу. Она смотрела в окно. Дождь начинал накрапывать, стекло стало мутным. Она вспомнила, как Маркус когда-то на лекции сказал: «Часто мы путаем источник света с тем, на кого он падает». Может, она и правда путает. Но она больше не могла оставаться в темноте.
– Я ухожу, потому что ты больше не слышишь меня. Даже если бы не было Маркуса.
Тоби стоял, будто его ударили в грудь. Беззвучно. Его гордость пыталась что-то сказать, но рот не слушался. Потом он выдохнул:
– Ты ещё пожалеешь.
– Возможно. Но это будет мой выбор.
Она взяла пальто, блокнот и вышла, не захлопнув за собой дверь. Пусть сам решит – закрывать или оставить открытой.
В ту ночь она бродила по улицам рядом с Темзой. Лужи отражали фонари, будто мир сам плакал и не знал, как остановиться. Её ботинки промокли. Пальцы в карманах дрожали.
Она не звонила никому. Ни подруге Софи, ни матери, ни брату. Она была одна. И в этой пустоте вдруг проступила тихая ясность – лучше быть одинокой, чем чужой рядом с тем, кто не видит тебя.
Телефон завибрировал. Сообщение от Тоби:
"Надеюсь, он стоит того."
Она не ответила. Просто стерла его номер. Не из злости – из необходимости. И пошла дальше, сквозь дождь, в ночь, где никто её не ждал.
Но в какой-то момент – среди шума дождя, запаха мокрого асфальта и холода – она подумала о Маркусе. Не как о преподавателе. Не как о мужчине. А как о человеке, который однажды сказал: «Ты не должна понимать всё сразу. Иногда достаточно чувствовать».