– Все будет хорошо, – ответила Лана. Вот только сама она своим словам не верила.
Впрочем, не девочки были ее главной проблемой. Гораздо больше ее тревожило то, что они спрятали в кузове пикапа. На острове действовал комендантский час – шесть часов вечера, – но людям приказали выезжать на дорогу лишь в случае крайней необходимости, а крайняя необходимость могла быть только у военных. Об этом Лана девочкам не сказала. Они сильно рисковали, отправившись в горы, но она придумала хорошую легенду и надеялась и молилась, что, если их остановят, ей поверят. При мысли о блокпосте потели ладони, хотя сквозь щели в полу пикапа тянуло ледяным холодом.
В погожий день дорога от Хило до вулкана занимала примерно полтора часа. Но сегодня был туман. Они часто попадали в ямы размером с бочку для виски; Лану подбрасывало вверх, и она ударялась головой о крышу. В тропическом лесу мелкий дождь лил не переставая, и любые попытки обустроить тут ровные дороги заканчивались крахом. Порой их трясло, как во время турбулентности в самолете из Гонолулу [2]. Оттуда они прилетели всего два дня назад, но казалось, это было в другой жизни.
Больше всего Лана боялась того, что их ждало на въезде в национальный парк. Рядом находился военный лагерь Килауэа; поблизости должны были быть и солдаты, и блокпосты. У нее было столько вопросов к отцу, и оттого, что его не было рядом и он не мог на них ответить, она испытывала смешанные чувства: и грусть, и негодование. Откуда ты знал, что придут японцы, почему не сомневался? И почему вулкан? Как мы там выживем? Почему не позвал меня раньше?
Коко, кажется, успокоилась; ее ореховые кудряшки упали на плечо сестры, веки сомкнулись. Шум мотора и тряска действовали усыпляюще. Определить их местонахождение в непроглядном тумане было сложно, но они должны были скоро приехать.
Лана мечтала о чашке горячего кофе, когда Коко выпрямилась и произнесла:
– Мне надо пи-пи.
– Пи-пи? – переспросила Лана.
– В туалет ей надо, – бросила Мари.
Лана подъехала к поросшей травой обочине и остановилась, хотя могла встать и посреди дороги. За все время пути им встретилась всего одна машина – полицейская; к счастью, она проехала мимо.
Дождь стих, и они вышли. Они шли как в облаке; в воздухе пахло металлом и лимоном от эвкалиптов, росших вдоль дороги. Лана пошла проверить Юнгу. Собака встала в кузове, заскулила, веревка вокруг ее шеи натянулась – она хотела, чтобы ее погладили. Бедняжка промокла насквозь и дрожала. Лана хотела оставить ее с соседом, но Коко устроила скандал, бросилась на кровать, заревела и замолотила кулаками в подушку; в итоге Лана уступила. Хотя понимала, что ей и с девочками-то будет трудно, не говоря уж о собаке весом шестьдесят килограммов.