По мере приближения к вулкану туман оставался густым, но воздух посветлел. Лана помнила, что чем выше в горы, тем ниже становятся деревья; на смену высоким эвкалиптам и полям белого и желтого имбиря приходит вулканический пейзаж: охиа [3] с ярко-красными цветками, древовидные папоротники, что росли тут еще во времена динозавров, и ползучий дикраноптерис [4]. Ребенком она была тут счастлива. Коко потянулась к лежавшему на приборной доске письму и принялась читать его в четвертый раз.
– Коко Хичкок. Смешно звучит.
Бумажка уже истрепалась, и Мари выхватила письмо у нее из рук.
– Ты совсем его измусолила! Дай сюда.
Мари, в отличие от тоненькой, как прутик, смуглой и вспыльчивой сестры, была светловолосой, полнотелой и мягкой, как кокосовая ириска. Но даже ее терпение рано или поздно должно было кончиться.
– Миссис Хичкок сказала, что новые имена надо выучить наизусть, иначе нас пристрелят.
Лана как можно спокойнее ответила:
– Ничего подобного я не говорила. А ты, Коко, привыкай называть меня тетей Ланой. Вам обеим пора привыкать.
– И хватит уже повторять, что нас пристрелят, – добавила Мари и закатила глаза.
«Осталось недолго, потерпи», – подумала Лана.
Лана вспотела; пот скатывался в ложбинку на груди и дальше по телу и вниз по ногам. Лгать она умела плохо и надеялась, что им чудом удастся проскочить блокпосты и их никто не остановит. Она опустила окно совсем немного, впуская свежий воздух.
– Почти приехали. Если нас остановят, говорить буду я. А вы отвечайте, только если к вам обратятся напрямую, ясно?
Никто из девочек не ответил; обе лишь кивнули. Лана чувствовала их страх: от него воздух в машине сгустился и запотело ветровое стекло. Скоро маленькая Коко заплакала. Лана хотела как-то ее успокоить, но ничего придумать не могла. Всхлипы переросли в тяжкие рыдания, беспощадно сотрясавшие тело девочки. Мари гладила сестру по спине теплой и ласковой рукой.
– Поплачешь, когда приедем. Не надо плакать, – сказала она.
Лицо малышки блестело от слез, из носа текло.
– Но маму с папой могут убить! – Боль исказила ее лицо, и, глядя на нее, Лана сама с трудом удержалась от слез.
– Мы американцы. Маму с папой никогда не убьют, да и нас, – убежденно проговорила Мари.
Через секунду Лана несколько раз заморгала, чтобы убедиться, что ей не привиделось. Она ударила по тормозам. Двое солдат преградили дорогу, подняв винтовки и нацелив их на пикап. В тумане они напоминали призраков в военной форме. Вдоль обочины высились укрепления из мешков с песком, а за ними, кажется, стояли автоматы. Коко мигом затихла.