Рано утром, Леда, проводив корову на выпас в общинное стадо, поднялась на высокий пригорок, где стояла деревянная статуя Вседержителя, посверкивая золотом и серебром. По пути на священный холм ей попались полевые гвоздики, что мелкими розовыми звёздочками весело подмигивали из молодой травки. К подножью статуи Леда положила ровно девять цветочков. Девять означало, как говорили волхвы, устойчивость мироздания и девять небесных сфер. Девушка с детства знала, что девятка является священной цифрой. Об этом не раз говорил молодёжи волхв, дядя Боко. Даже свою белую, льняную рубаху Леда зимой расшила по подолу девятью синими васильками. По древним преданиям эти полевые цветы считаются у славян символом чистоты помыслов любой девушки. Эти же цветы вплетает в свой венок богиня Лада. Василёк обязательно должен быть в букетике с ромашками, который добрая хозяйка кладёт на полочку в коровнике для покровителя скота, бога Велеса.
С вершины холма, где стояло изваяние Сварога, открывался чудесный вид на ближайшие два озера, за которыми темнели густые хвойные леса. С востока уже всходило розовое и свежее, будто умытое озёрной водой, Ярило, которое считалось у вятичей золотым щитом Даждьбога, скачущего на повозке с четырьмя белыми конями. Леда, как родному поклонилась ему, пожелала доброго утра. Ярило, незаметно смахнуло с поверхности озёр розовато-белую вату тумана, и они открылись взору Леды своей, какой-то пронзительной и глубочайшей, аквамариновой синевой. У девушки дух захватило от такой звонкой чистоты цвета. С севера и запада, как широко открытые глаза богини воды и земли Макоши, эти чудесные озёра обрамляли темные ресницы еловых лесов. Такую картину пробуждения родных озёр весной и в начале лета по утрам Леда видела и раньше, но всякий раз её поражала эта непередаваемая дикая краса. Когда же небо закрывали облака, эти озёра становились светло-серыми и манили к себе своей загадочной добротой. Озёра были красивы всегда, даже зимой, когда спали, прикрытые бело-голубыми веками снегов.
Вот и сейчас всё вокруг пребывало в состоянии самати: не было даже малейшего дуновения ветра, молчали птицы, стояла какая-то звонкая тишина. Так бывает по утрам. Но через минуту мир очнётся: мягко шевельнёт прядь волос на лбу девушки ласковый ветерок, то дыхание Стрибога, бога ветров, сына великого Сварога и Макоши. Нарушит тишину чистой, звонкой нотой пения голосистая красногрудка, а ей тут же ответит другая, что-то прошепчет Леде молодыми листочками ольха, растущая рядом с изваянием Вседержителя вселенной.