Матиас, оставаясь в тени, наблюдал. Он бросил фразу рядовому:
– Интересный расклад, да?
– Кто? – не понял тот.
– Командир и новая. Слишком громкие взгляды, слишком тихие разговоры.
И когда на следующее утро в столовой кто-то пустил слух о "любовнице Лирхт", Матиас не стал говорить, откуда это пошло. Он просто отметил реакцию. Особенно Паулин.
Резкий разворот головы. Прикус губы. Напряжение в плечах. Он знал: она услышала. Значит, он нащупал слабое место.
Теперь оставалось только нажать.
С вечера база погрузилась в напряжённое, неестественное молчание. Погода выдалась глухой, ветер почти стих, оставляя после себя тягучую духоту. Офицеры разошлись по казарменным секторам, патрули сменялись как по часам. Всё выглядело спокойно – но Паулин чувствовала, как под кожей что-то ползёт. Как будто сама атмосфера знала: грядёт нечто, чего нельзя будет замолчать.
Ранее днём, проходя мимо командного балкона, она краем глаза уловила знакомые цвета. Зелёный. Изумрудный, переливающийся. Знамя Бернсайд. Или его тень. Не могла быть уверена – но сердце сжалось. Они здесь. За кем?
– Они нашли меня, – шепнула она себе.
Грудь сдавило. Сердце рванулось – и тут же ушло в пятки. Её дыхание стало рваным, паническим. Перед глазами вспыхнули образы: холодный тронный зал, приказы, заговоры. Она судорожно схватилась за косяк и зажмурилась. Бред. Наверное. Или нет.
К ночи она пошла в оружейный зал. Просто проверить баланс. Просто… держать в руках что-то острое. Уверенность возвращалась только с металлом.
Но у стены, будто из тени, вышел Лирхт. Он не носил парадной формы. Только тёмный, сдержанный костюм, и перчатки, запах которых Паулин знала слишком хорошо.
– Ты избегала меня, – сказал он, не спрашивая.
Паулин сжала рукоять меча сильнее, чем нужно.
– Я занималась делом. Как и велено.
Он подошёл ближе. Пауза. Взгляд – пронизывающий.
– Ты думаешь, это всё – совпадение? Что тебя оставили рядом только потому, что ты хороша в спарринге?
– Я знаю, что я инструмент, – ответила она резко. – Но хотя бы не декорация. Пока.
– Пока? – Он усмехнулся. – Ты хоть понимаешь, во что втянулась?
Она сделала шаг назад. Он – шаг вперёд.
– Хочешь снова сбежать? Или сломаться здесь, как тогда в снегу? Или, может, хочешь, чтобы тебя снова «пожалели»? – Его голос звучал насмешливо, но под ним что-то дрожало. – Скажи, Паулин, понравилось? Или ты ещё не решила?