– Всё нормально? – спросила старшая по смене, глядя на неё с подозрением.
– Да, – процедила Паулин и сделала шаг в сторону.
Но второй шаг оказался последним – её повело, и она еле успела добежать до задней двери. Склонившись над ступеньками, она судорожно схватилась за перила, и желудок опорожнился рывком. Голоса за спиной стихли.
Через несколько мгновений она услышала, как кто-то побежал внутрь. Потом – приглушённые слова: – Позовите лазарет… нет, подождите. Не трогайте её. Это…
Когда она обернулась, на пороге стояла одна из служанок. Та смотрела на неё с чем-то вроде ужаса и недоверия.
– Господи. Ты… это ведь…
Паулин молча вытерла губы. Глаза блестели от тошноты и унижения. Она поняла, что теперь слухи разлетятся быстрее, чем запах жертвенной крови на балу.
Ещё до наступления вечера о её состоянии будут шептаться в коридорах.
И Лирхт… он тоже узнает.
Когда она вернулась в казарму, всё было не так. Слова – громче, чем надо. Тени – длиннее. Люди – внимательнее. И где бы она ни появилась, её чувствовали спиной. Как запах.
Поздним вечером, когда Паулин вышла за водой, она увидела в коридоре Лирхт. Он стоял, разговаривая с кем-то из старших офицеров, но замолчал, как только увидел её. Офицер отошёл.
– Ко мне. Сейчас. – тихо бросил он.
Она пошла за ним, затаив дыхание. Внутри уже всё знало, куда это приведёт.
Он закрыл за ней дверь в кабинет.
– Садись. – приказал. Паулин не села. Он выдохнул, подошёл ближе.
– Так это правда. – Не вопрос, не осуждение. Констатация.
Она сжала кулаки.
– Ты это специально? Или ты просто глупая?
– А ты что, хотел, чтобы я пришла и попросила разрешения? – резко ответила она. – После той простыни? После той сцены перед всеми?
Он подошёл вплотную, голос стал опасно тихим:
– Я хотел, чтобы ты хотя бы поняла, во что ввязалась. И с кем.
– Я поняла. – Её глаза горели. – Слишком хорошо поняла.
– Тогда объясни, почему ты ходишь по базе, как мина, и блюёшь в раковину кухни.
Молчание. Он подошёл ещё ближе.
– Ты беременна от меня. – Теперь это звучало как приговор.
– Заметно, да? – она горько усмехнулась.
Он на мгновение отвёл взгляд. Потом кивнул.
– Значит, игра окончена. Теперь ты – не просто риск. Ты – проблема.
Она шагнула к нему, глаза в упор:
– А ты? Ты что, думал, трахнешь меня – и всё исчезнет? Или ты просто не привык, что последствия могут коснуться и тебя?