– Поддаться? – усмехнулась она. – И ты решил начать с меня?
Он подошёл ближе. Не угрожающе. Почти мягко. Сел на корточки рядом с её ногами, взял за лодыжку, провёл ладонью по икре. Медленно. Точно.
– Ты слишком долго стоишь выше. Я захотел понять, как это – лечь рядом.
– Или под меня? – уточнила она, прищурившись.
Он не ответил. Только склонился и поцеловал её колено. Она не отстранилась. Даже позволила ему лечь рядом, положить голову ей на бедро.
– Ты же понимаешь, что если я захочу, – шепчет она, – ты не встанешь отсюда никогда.
– Это и страшит. Это и привлекает.
– И ты правда готов так жить? В моих тенях?
Он поднял голову. Улыбнулся. Тихо. Даже нежно.
– Я пришёл с пустыми руками. Позволь мне остаться с твоими.
Она провела пальцами по его волосам. По затылку. Медленно, с лаской. А потом – склонилась и прошептала в его ухо:
– Ты мой Schmerzengel. Всегда был. Даже когда предал.
Он закрыл глаза. Вдохнул. Почувствовал её дыхание на губах.
И в этот момент – не дрожал. Не злился. Он будто растворился.
– Я не забираю, – прошептала она. – Я возвращаю.
Он коснулся её груди. Ткань соскользнула с плеча. Всё было слишком близко, слишком телесно.
Она не отстранилась. Наоборот – придвинулась.
Её губы нашли его.
Не мягко. Не неуверенно. А как будто знали, куда именно вернуться.
Он поднял её, унес к постели – они рухнули вдвоём, как вода, как воск.
Тела нашли друг друга легко – слишком легко.
Слов не было. Были звуки кожи, дыхания, рывков, царапин.
Он в ней, она в нём – оба слишком давно не были живыми в этом.
В ней дрожала власть. В нём – страх и желание.
Она оседлала его – медленно, грациозно, как будто вновь завоёвывала.
Он позволял.
Она наклонилась к нему, проводя языком по его щеке, чуть касаясь губами уха.
– Вот так, – шептала. – Всё, что ты не дал мне в прошлой жизни – я возьму в этой.
Он сжал её бёдра. Глубоко. Почти болезненно.
И она выгнулась над ним – вся сияющая, почти горящая.
И именно в этот момент – когда её руки легли на его лицо, когда она думала, что он сдался – он поднял свою руку и провёл ею вдоль её шеи.
Ласково. Почти любя.
– Лирхт… – прошептала она.
– Прости, – сказал он. – Но я больше не могу дать тебе весь мир.
И произнёс слова.
Под его рукой – её кожа засветилась. Золото. Сначала как отблеск. Потом – как сеть. По венам, по шее, по плечам – пошёл узор. Тончайшая вязь. Пульсирующая, словно светящийся шрам.