Барклай (сухо и поднимаясь): Согласен. Предлагаю пойти двумя путями. Во-первых, надобно подкатиться как-то к Фуше и у него вызнать, о ком в этом случае идет речь. Ну и… По возвращении в столицу я прикажу моим людям землю рыть. Обещаю, мы найдем кого-то из Вюртемберга, коли этот кто-то способен так навредить нам, что ради него и успеха для Франции самому графу Фуше своей жизни не жаль!
6а
Павильон. Зима. Утро. Париж. Тюильри.
Покои Наполеона
Посреди залы для приема гостей стоит при полном параде Наполеон Бонапарт. На нем самый лучший военный мундир, на голове новый бикорн, а сапоги начищены так, что смотреть на них – глазам больно. Раскрывается дверь, и в залу вводят небольшого помятого старичка в самом обычном затрапезном мундире странного красно-коричневого цвета. Наполеон чуть выпячивает нижнюю челюсть и принимает позу еще более величественную, однако старичок не обращает на это никакого внимания. Он чуть кивает французскому императору, протягивает руку для рукопожатия, как равному, и представляется.
Костюшко: Дзень добже, пан Бонапарт. Пулковник Тадеуш Костюшко, до панства диспозиции…
Наполеон с ошеломлением смотрит на национального героя Польши и даже от растерянности пожимает протянутую ему руку. После рукопожатия француз сразу приходит в себя, делает шаг назад и знаком приказывает маркизу Коленкуру переводить на польский, ибо Костюшко то ли не знает французского, то ли не хочет им пользоваться.
Наполеон (Коленкуру): Скажите этому… «пулковнику», что я не потерплю шутовства! Какой он к черту полковник, он же – генерал американской армии! Если не маршал…
Костюшко (Коленкуру по-польски, не ожидая, пока тот переведет ему слова Наполеона): Скажите этому… «оккупанту», что американцы могут звать меня как угодно, но в Польше, пока она не сгинела, я был лишь полковником и не смею быть кем-то еще!
Наполеон (Коленкуру, не дожидаясь его перевода на французский): Скажите ему, что я спас его Польшу от германских захватчиков. Он мог бы мне оказать уважение!
Костюшко (Коленкуру): Похоже, ваш государь понимает людской язык. Думаю, это влияние пани Валевской… Однако он побил пруссаков, чтобы сделать нашу страну саксонской колонией. Это – не свобода! Опять же, при Пруссии был порядок. Нынче при саксонцах – бардак.
Наполеон (Коленкуру запальчиво):