Но не моей, – морщинки в уголках глаз пропадают.
– Ты знаешь, я его мало успел узнать, но я тоже скучаю, – он вдруг тоже становится серьезным.
– Я знаю, ты ему нравился. И он был рад, потому что чувствовал, что ты меня любишь. А значит, я точно не буду одна. Мне кажется, ему было это важно. Он никогда не говорил, то есть сформулировать не мог. Но мне кажется, ему было это важно.
Они часто говорят о «каких-то странных философских вещах». Окружающие привыкли к их чудаковатости. И даже уже почти не шутят про то, как они со своим рвением все анализировать все же умудрились сделать ребенка.
Снова направляясь в сторону той самой остановки, с которой они недавно ушли, каждый
думает о своем.
Мелкий – кажется, о том, стоит ли все же отдавать трактор Артемке.
Его папа – о том, насколько удобно ребенку будет ехать в местном такси.
А мама – все еще о чем-то далеком. А еще о том, что здорово все же, что дедушка успел увидеть мелкого. Если бы она, конечно, не была такой копушей и не анализировала все подряд по сотне раз в своей жизни, может, и побольше бы его успел узнать. Но все же успел. Она помнит, как мама ей самой сказала, что дедушка заплакал, услышав, что у нее родился сын. Помнит его почти детскую улыбку, когда они приезжали с его шестимесячным правнуком. Как именно дедушка первым вышел их встречать. И сразу обратился к правнуку по имени. Как мелкий теребил его медали, которые он так любил показывать, когда приходили гости. Как-то по-детски наивно. Он никогда не считал себя героем. Но почему-то эти штуки любил. Теперь они аккуратно упакованы в специальную шкатулку, которую она заказала в прошлом году. Ему бы понравилась. Она думает, ему бы понравилась.
Она кидает последний взгляд на домик в зарослях вдалеке. И садится в такси вслед за мужем и сыном.
3.Статья
20 лет назад
Вдалеке слышен тудух-тудух от проходящих мимо товарных поездов. Пахнет скошенной травой. Он всегда косит траву вокруг участка.
Сейчас сидит на лавочке около домика. Отдыхает. Надо откашляться. Хронический бронхит, приобретенный десятилетия назад, после перенесенного туберкулеза, – честная, как он думает, плата, за жизнь, которая ему осталась. Которая продолжается.
Рядом работают две женщины. Нет. Уже почти три. Пятнадцатилетняя внучка, уже почти взрослая. Она выросла.