Конечно, сейчас мысли у всех были заняты яблочным повидлом, но на горе явно назревало нечто куда менее приятное. Сара не могла понять что. Она могла только ощущать признаки этого на себе – перед каждым вдохом ее легкие словно стискивало. Кровь рода Росс, унаследованная от матери, заставляла волноваться, если назревало нечто плохое. Даже если нельзя было точно сказать, что именно.
Небо уже порозовело, когда Мелоди припарковала машину, уверенным рывком передвинув рычаг старой коробки передач. Приезжать в город на яблочный фестиваль было здорово. В этот день можно было не опасаться косых взглядов или перешептываний за спиной. Ведь множество самых разных людей собрались, чтобы исполнить почетную праздничную обязанность – перечистить и пустить на повидло сотни бушелей [6] яблок. Баптисты, пресвитериане, методисты, приверженцы епископальной церкви, даже люди из секты – все были заняты делом.
И почти в каждой из этих групп присутствовали знахарки.
Сара с матерью не ходили в церковь.
Почти каждое воскресенье Мелоди Росс повторяла: «Потолок нашего храма – небо».
И все же на время яблочного фестиваля все прегрешения прощались, так что, кроме травниц, среди собравшихся горожан можно было отыскать и других «вероотступников». Например, местного пьяницу Джека Уитакера, еще не успевшего принять на грудь, но с воспаленными, как обычно, глазами. К баптистской вере он явно не принадлежал, зато его матушка уже доставала из пластикового контейнера пирожки. При мыслях о соленой деревенской ветчине, зажатой между слоями хрустящего теста, в животе у Сары заурчало. Или вот Тиффани Бэнкс – таких высоких каблуков и ярко-красных губ девочка больше ни у кого не видела. Определенно не пресвитерианка, хотя отец Тиффани помогал мешать повидло.
Мама Сары повязала фартук на своей стройной талии, и Сара улыбнулась – ведь у фартука семьи Росс было куда больше карманов, чем у других. Из одного как раз торчала большущая деревянная ложка, а в остальных лежали кульки, мешочки и свертки, которые Мелоди будет раздавать другим женщинам в течение всего дня: снадобья унимали головную боль и судороги, отгоняли хандру и усталость, убирали сыпь, очищали кожу, помогали справиться с горем и спать крепко по ночам.
Фартук Сары уже становился ей мал, да и кармана в нем было всего два, зато в одном лежал ее собственный небольшой фруктовый ножик – чтобы помогать с чисткой яблок. Ножик принадлежал еще прабабушке Росс, и его маленькая костяная рукоять идеально ложилась в ладонь девочке.