Может быть, они и повздорили, но Деми знал, что Генри ещё вернётся. Он будет приходить к нему каждое воскресенье потому, что от этих встреч становилось лучше им обоим. Они оба тосковали по Софи, но теперь Деми нужно было место, где никто из старого мира не смог бы его достать.
Квартира, в которой когда-то жили они с Софи, принадлежала Марии, и потому Деми ничего не смог возразить её переезду. Она была бок о бок с ним каждый день, но он её присутствия почти не замечал. Лишь изредка Деми обращал внимание на то, как еда появлялась в холодильнике, полы мылись сами собой, а Оливер уходил в школу с проверенными уроками. О нём Деми совсем позабыл.
Со вторника по пятницу с ним были Лили и Маркус. Они старательно пытались делать вид, что всё хорошо, но Деми слышал, как они поочерёдно плакали в гостевой спальне. Он не хотел к ним прислушиваться, но у него осталась старая привычка. Иногда, как и Софи, Деми пытался разбить пару тарелок на пороге в свою комнату, но Мария его останавливала.
Психолог сказал ей, что Деми нельзя оставлять без присмотра из-за того, что он может с собой сделать, но никто из сиделок не выдерживал с ним больше недели. У него давно не было друзей, а единственные люди, что ещё могли выдерживать его нрав, раньше дружили с Софи. Разве что с Джеральдом, который приглашал его пройтись каждый понедельник, Деми был знаком ближе, чем она.
Никто не пытался осадить его или отговорить мучаться, а Деми было необходимо услышать, что он заблуждается. После того, как они добрались до Центра, у него не было ни одной проблемы, кроме Софи, но теперь не стало и её. Ему были жизненно необходимы трудности, но в его присутствии Мария старалась лишний раз не мутить воду. Несколько раз Деми сбегал из дома, но жизнь на улицах приедалась ему уже через ночь; в столице это было слишком просто. Ему оставалось одно – прийти туда, где о нём никто бы не знал, но он не хотел спускаться ниже первого Кольца, ведь там его ещё помнили Разумные. Выхода не оставалось. С появлением Сэм в этом мире исчезло последнее безопасное место.
Лили рассматривала рисунки Оливера на наличие таланта каждый раз, как её о том просила Мария. Стоило им выйти на прогулку, как Лили с неохотой взялась за дело. На каждой странице альбома Оли прослеживался один мотив – опустошение и одиночество. Оливер рисовал поля, но цветы на них были такими мелкими, что оказывались почти не различимы. Ему нравился вид из окна его комнаты, но почему-то ко всем домам он пририсовывал несуществующие лестницы. Оливер изображал людей, но среди них никогда не было ни стариков, ни детей. Рты на портретах казались слишком маленькими, а губы поджаты так плотно, что сливались воедино. От картин Оливера Лили становилось тревожно. Она точно знала, откуда он черпает вдохновение.