"Сейчас вы пройдете Испытание Сути. Не бойтесь. Оно не причинит вреда. Оно укажет путь вашему дару, определит, к какому Содружеству вы принадлежите по духу и крови. За каждым Содружеством – свои пути познания магии, свои наставники, свои традиции. Идите за светом."
Велемудр поднял руку, затянутую в серый рукав. Из фонтана в центре Круга вырвались десятки сгустков чистого света – шаров, размером с кулак. Они замерли в воздухе, пульсируя, словно живые сердца.
– Подходи по одному! – рявкнул голос Рагнара, Сына Бури, уже не в умах, а реальный, как удар топора по дубу. – Коснись шара. Он укажет твой путь!
Первым шагнул высокий юноша в богатом кафтане, вышитом золотыми нитями, с надменным лицом. Лука узнал его – Добрыня, сын новгородского посадника, один из тех, чьи отцы предали князя Мирослава. Он уверенно коснулся ближайшего шара. Шар вспыхнул ослепительно-золотым светом, вырвался из его руки и помчался к арке с символом молнии над надписью "Щит Перуна". За Добрыней потянулись другие "боярские щенки", как их назвал Святослав. Почти все их шары летели к "Щиту Перуна" или к "Пламени Сварожичей" – символу кузни и огненной магии.
Подошла девушка в одежде, напоминающей степной наряд, с каштановыми волосами, заплетенными в сложную косу. Она коснулась шара, и он засиял теплым, медовым светом, устремившись к "Сердцу Макоши" – символу плодородия, земли и судьбы. Лука заметил, как Веля, стоявшая неподалеку, смотрела на это с интересом.
– Наш черед, ладожанин, – толкнул его локтем Святослав. – Не трусь.
Мирон подошел первым. Его коренастая фигура напряглась, когда он коснулся шара. Тот вспыхнул ровным, стабильным желто-коричневым светом и плавно поплыл к арке "Кудесники Древа", над которой светился символ могучего дуба с переплетенными корнями и кроной.
– Корни и камни, – усмехнулся Святослав. – Тебе там место, Мирон. Моя очередь.
Святослав коснулся шара резко, почти вызывающе. Шар вспыхнул ярко-синим, как небо в ясный день, и стремительно рванул к арке "Ладья Стрибога", символом которой был стилизованный корабль под парусами-облаками.
– Ветра! – крикнул Святослав, довольный, и пошел за своим шаром. – Удачи, купец!
Лука остался один перед пульсирующими шарами. Сердце колотилось. Что, если шар почувствует его кровь? Что, если он вспыхнет княжеским золотом и унесет его прямо к "Щиту Перуна", в логово Добрыни и его приспешников? Он мысленно сжал образ своего "я": Лука, сын купца. Скромный. Осторожный. Незначительный. Он протянул руку. Пальцы коснулись прохладной, упругой поверхности шара.