– Вчера вечером мы снова охотились на птиц, – возбужденно рассказывает мне Цитра. – Мы тихонько пробрались в бамбуковый лес и приставляли ружье к их задницам…
Она, как всегда, тараторит без остановки. Ей так хочется, чтобы я узнал всю историю, так хочется рассказать мне о каждой подстреленной птице и о внезапном ливне ранним утром, что ей все равно, слушаю я или нет.
Я заметил, что сегодня утром у нее не было с собой школьной сумки. Может быть, потому, что их распустили на лето. А может, из-за сильного дождя канал размыл переправу, и школу пришлось закрыть.
Когда Цитра засобиралась домой, дождь усилился. Я смотрел, как она, держа в одной руке зонтик из масляной бумаги, а другой поддернув брюки, спускалась по лестнице и выходила во двор.
Она подошла к воротам и остановилась. Как будто вспомнила о чем-то. Затем обернулась и что-то крикнула мне, но я не расслышал. Когда раскаты грома стихли, она откинула со лба мокрые волосы и снова прокричала:
– Я забыла сказать! Прабабушка по отцовской линии умерла сегодня утром!
Обычно мы ошибочно полагаем, что когда человек умирает, то превращается в дым и перестает существовать, поскольку его тело погребено под землей. Однако во многих случаях это не так. О смерти Пуговки своим криком мне сообщила ее правнучка, но я не сразу понял, что Пуговка навсегда покинула этот мир и мокнущую под дождем деревню Майцунь. По моим ощущениям она была похожа на яркий цветок, все еще раскрывающийся в далеком прошлом. Я смотрел, как фигурка Цитры удаляется под пронизывающим ветром и дождем, и снова перед моими глазами возник тот солнечный осенний день: Пуговка с синим матерчатым узелком в нерешительности замерла возле живой изгороди Финикового сада…
В первые годы после смерти отца я нередко ощущал его безмолвное присутствие. В траве и среди деревьев Финикового сада мне постоянно чудилась его не слишком-то искренняя улыбка. Иногда его лицо появлялось в моих снах. Река лет, бежавшая вперед, еще не заслонила фигуру отца, и мне, с моим хрупким детским воображением, казалось, что он живет где-то вне времени.
Летом, на второй год после смерти отца, в Майцуни произошло одно весьма странное событие, о котором, возможно, не стоит упоминать, но именно оно привело к моему последующему бегству из деревни и тем самым причудливым образом изменило мою судьбу.