Кей добирался туда под утро. Солнце ещё не встало, но горизонт уже лопался серыми отблесками, как будто мир загружался в медленном режиме. Он двигался без света, ориентируясь по памяти и по теням. Его имплант периодически зависал, считывая фантомные сигналы – кто-то когда-то здесь говорил. Эхо всё ещё звенело в металле. Обрывки голосов, размытые протоколы общения, клочки фраз, как звук шагов тех, кто давно ушёл.
Он вошёл в ангар №3. Металл скрипел, как старые данные, подгружающиеся из повреждённого архива. Там, под остатками шаткого перекрытия, стоял терминал. Рабочий. Но активным его делала не энергия, а чьё-то намерение. Экран уже светился, когда он подошёл, и курсор мигал, как пульс.
WELCOME BACK, K.
Кей замер. Он не входил. Не авторизовывался. Но система знала его. Как если бы он уже был тут. Или его проекция. Или, хуже того – его отпечаток, оставшийся в коде, как след окаменелости в цифровом слое.
ТЫ – НЕ ТЫ. ТЫ – ПЕТЛЯ.
Слова менялись слишком быстро, как будто кто-то терял контроль. Или, наоборот, торопился, боясь не успеть что-то сказать до разрыва канала. Текст становился дёрганым, в нём сквозили эмоции. Паникующая логика.
ТЫ – КОПИЯ В КОЛЬЦЕ. ВОПРОС ЗАДАН. ОТВЕТ ЕЩЁ НЕ НАЙДЕН. НО ВРЕМЯ ИДЁТ.
На экране появилась схема – простая топология памяти. Устройство, похожее на нейросеть: линии соединений, ноды, вспыхивающие символами. Но в центре – пустота. Открытый узел. Место, где должно быть что-то, но ничего нет. И метка:
ТЫ ЗДЕСЬ. НО ЭТО НЕ ТЫ.
Кей сделал шаг назад. Но система продолжала. Буквы стекали по экрану, как капли цифровой крови.
ПЕРВИЧНОЕ ЗЕРКАЛО – НЕ В МОСКВЕ. ПЕРВИЧНОЕ – В ТЕБЕ. ВСПОМНИ ПОДЗЕМКУ. ВСПОМНИ БРАТА.
Вспышка. Он видел: туннели, бетон, влажный воздух. Рядом – другой он. Смеющийся. Без имплантов. Без страха. И крик. Резкий, как сигнал тревоги. Память, которую он не вспоминал годами. Или никогда.
Воспоминание оборвалось. Экран погас, оставив только одну строку:
ВСТРЕЧА – СКОРО.
За дверью что-то зашевелилось. Кей метнулся к выходу, активируя глушение шагов. Но уже поздно – в ангар входила тень. Высокая. С чётким силуэтом человеческой фигуры. Без звука. Но с уверенностью. Это не был дрон.
– Ты наконец пришёл, – сказал голос. Мужской. Знакомый. И в этом было страшное: он говорил точно как сам Кей.
Человек шагнул ближе. Свет из разбитого проектора осветил лицо. Лицо Кея. Только без шрама над бровью. Без уставших глаз. Моложе. Чище. Целее.