Стоя среди грядок, где когда-то они вместе сажали помидоры, Андрей чувствовал, как что-то фундаментально изменилось в его понимании ситуации. Это больше не было просто попыткой раскрыть тайну прошлого. Это была борьба за выживание в настоящем, игра, правила которой установил убийца пятнадцать лет назад, а теперь игра входила в свою финальную фазу.
Дом, который должен был стать его убежищем, превратился в центр смертельной игры. Мальчик, который когда-то чувствовал себя в полной безопасности в мире дяди Виктора, стал мужчиной, который не доверяет никому и подозревает каждого. Но впервые за долгие годы он чувствовал себя по-настоящему живым.
Каждое чувство обострилось под влиянием опасности, каждый момент обрел вес и значение. Он больше не просто скорбящий племянник – он человек, отмеченный смертью, в сообществе, где кто-то хранит смертельные секреты. Его расследование уже лишило его роскоши невинности, но оно также дало ему то, чего у него не было уже очень давно – цель, ради которой стоит жить и, возможно, умереть.
Возвращаясь в дом, Андрей обнаружил на крыльце то, что заставило его кровь превратиться в лед. На верхней ступеньке лежала фотография – снимок его самого в семилетнем возрасте, смеющегося и сидящего на плечах у дяди Виктора в то волшебное лето пятнадцать лет назад. Но невинное воспоминание было испорчено посланием, нацарапанным на обороте намеренно искаженным почерком: «Уезжай, пока цел.»
Слова были написаны красными чернилами, которые выглядели зловеще похожими на засохшую кровь. Буквы выведены с нарочитой аккуратностью, чтобы скрыть личность автора. Андрей изучал фотографию дрожащими руками, отмечая детали, от которых кровь стыла в жилах.
Это был не дубликат – оригинальный снимок из личной коллекции Виктора. Кто-то проник в дом, прикоснулся к самым дорогим воспоминаниям дяди, выбрал именно этот снимок для максимального психологического воздействия. Убийца не только помнил Андрея ребенком, но и с терпением хищника наблюдал за его возвращением.
Осознание ударило его, как ледяная вода: его расследование никогда не было тайным. С момента, когда он въехал в ворота СНТ, за ним наблюдали, изучали, оценивали как угрозу. И теперь эта угроза решила показать свое лицо – точнее, свою способность проникнуть в самые интимные уголки его прошлого и настоящего.