В четырёхместном купе я оказалась одна. Стало немного жутко, но я решила просто запереться и лечь спать. Подняв глаза, я увидела, что мой номер – тринадцатый. Да и в Харбин мы должны были прибыть тринадцатого. Мне стало не по себе, и я принялась жевать освящённый рис, который дала мне мать. Смешно называть меня суеверной, но я до сих пор с нежностью вспоминаю эти детские чувства…
Утром тринадцатого, около восьми, мы без происшествий прибыли в Харбин. Мой поезд почему-то застрял между товарными составами, и портье из «Североманьчжурской гостиницы» меня не встретил. Пришлось нанять русского носильщика, чтобы тот отнёс четыре чемодана хотя бы к выходу со станции.
Зимний Харбин мне нравится больше, чем летний. Пейзажи холодных стран хороши именно в холоде. Воздух был хрустальным, и это приятно щекотало нервы.
«Японская гостиница. Хокман» – этих слов оказалось достаточно, чтобы русский извозчик меня понял. Автомобиль мчался по старой булыжной мостовой, и я съёживалась от страха, когда мы прорезали ряды марширующих китайских солдат.
Итак, первое испытание позади, но впереди – главное сражение, которое предстоит выдержать сегодня вечером.
Повторюсь вновь: я люблю Харбин. Может, из-за дешевизны, а может, из-за одиноких прохожих, бредущих без цели… В «Североманьчжурской гостинице» меня все помнили. Те же самые служанки, что и в прошлый раз.
«У вас тут всё спокойно?» – с этих слов начались наши приветствия. В Харбине было куда мирнее, чем я представляла в Японии.
«У нас вообще ничего не происходит», – смеялась служанка из Нагасаки, говоря, что Харбин – тихое место. Один вид из окна заставлял задуматься: «Где же эта война?».
«Японского чая с рисом вам теперь не скоро попробовать», – и я заказала на завтрак мисо-суп и соленья.
«Недавно тут останавливалась одна японка, тоже одна».
«И она благополучно добралась до Сибири?»
«Да, вроде благополучно. Уезжая, она тоже ела японскую еду и говорила что-то вроде „может, умру“… Грустно так…».
Похоже, это была учительница музыки по фамилии Сёдзи. Я думала поехать с ней из Токио до Парижа, но она путешествовала вторым классом – не по моим средствам, – и я отстала на шесть дней.
«Ей повезло. А я смогу перебраться благополучно?..».
Пока мы разговаривали, пришли новости: из Цицикара эвакуировали всех женщин и детей. Служанки уговаривали меня остаться на пару дней и выжидать, но если бы я стала ждать, то точно застряла бы. Поэтому я твёрдо решила уехать с поездом в три часа дня.