Лучше, чем надо.
– Сомневаюсь, что люди – это то, что я хочу видеть в количестве больше одного.
– Ну тогда я подхожу идеально, – самодовольно заявил он. – Я как раз на одного. Идеальный дозированный социум. Давай, не отнекивайся. «Старый Док», через двадцать минут. Беру тебе твой безнадежный лагер и угрюмую закуску.
– Я безнадежный, потому что заказываю картофель по-деревенски, а не какой-нибудь модный хумус с пророщенной гречкой?
– Именно. Но я скучаю по твоим комментариям про чужие свидания. Так что ты нужен мне. Ради психического равновесия. Моего, кстати.
Я усмехнулся и медленно кивнул, хотя он этого не видел.
– Ладно. Буду. Через полчаса.
– Вот это разговор! А то ты вечно как тень. Я думал, ты ушёл в подполье и занялся контрабандой книг.
– Почти угадал, – бросил я, и мы отключились.
Я ещё раз проверил всё: камеры работают, запись идёт. На экране – ровная жизнь, без всплесков. Всё тихо.
Выключил монитор. Натянул кожаную куртку. Глянул в зеркало. Выражение лица – спокойное, закрытое. Рабочее.
«Просто бар. Просто вечер. Просто пиво», – подумал я и вышел за дверь.
Бар «Старый Док» был именно тем, чем казался: немного прокуренным, немного облезлым, но уютным, как старая куртка, которую не выкидываешь, потому что она знает все твои падения.
Я зашёл внутрь и огляделся. Музыка играла негромко – какой-то блюз с дрожащей губной гармошкой. Людей было немного: пара в углу, мужик у стойки, студенты, спорящие из-за пива. И Лукас – за тем же столиком у окна, где мы всегда и садились.
Он заметил меня сразу, откинулся на спинку стула и махнул рукой. Чёрные волосы были растрёпаны, как будто он слишком много чесал затылок, думая о вечном. Зелёные глаза – живые, ироничные – блестели даже в полумраке бара. У Лукаса была эта врождённая способность выглядеть так, будто ему весело даже в аду, если рядом есть пиво и кто-то, с кем можно поспорить.
– Опоздал, – сказал Лукас, как только я сел. – Уже начал сомневаться в твоём существовании. Подумывал вызвать экзорциста. Или психолога.
– У меня был спор с зеркалом, – ответил я, беря у него бокал. – Оно утверждало, что я выгляжу уставшим.
– И кто победил?
– Я. Выключил свет.
Он хмыкнул, передвинул ко мне тарелку с картошкой.
– Лагер. Без радости, как ты любишь. И картошка. Себе не успел заказать – сказал, дождусь самого того самого друга.