Костоправка съёжилась, её берёстовое платье зашуршало, как осенняя листва.
Драгомир потянулся к мечу, но клинок не издал ни звука. Он был холодным и мёртвым, как обычный кусок железа.
Хранитель Древа медленно повернул голову. Его глаза – тёмные, как смоль, без белков и зрачков – остановились на груди воина.
– Ты носишь его ключ, но потерял свой.
Одно из корневидных пальцев протянулось и коснулось шрама на груди Драгомира.
Боль, острая, как зимний ветер, пронзила его, вырывая из памяти образ:
Мальчишка у костра. Человек в рогатом шлеме кладёт руку ему на плечо. «Ты будешь моим мостом». Нож, сверкнувший в огне…
Драгомир застонал, хватаясь за голову.
– Где моё ребро?
Хранитель развёл руками. Его грудная клетка разошлась, как врата, открывая взору тринадцать костей, подвешенных на жилах.
Одна – с вырезанным волчьим клыком – пульсировала, словно живая.
– Оно никогда не было твоим.
Тень за спиной Драгомира шевельнулась.
Колокол в груди Хранителя дрогнул, издав звук, от которого задрожала земля под ногами.
– Время платить.
Костоправка вдруг вскочила, её платье рассыпалось, обнажая тело, покрытое шрамами-швами.
– Я заберу своё! – взвизгнула она и бросилась к Хранителю.
Её пальцы впились в пульсирующее ребро.
Древо застонало.
Корни ожили, с хрустом ломая кости старухи, но она не отпускала.
– Драгомир! – её голос стал молодым, почти детским. – Вспомни! Вспомни! – закричала Костоправка.
И он вспомнил.
Женщину с красивыми глазами цвета синего янтаря. Её руки, зашивающие рану на его боку. «Ты будешь жить, сынок. Но забудешь…»
– Мать?
Костоправка обернулась. Её лицо было теперь гладким, без морщин, но глаза… Глаза остались старыми.
– Беги!
Корни сомкнулись над ней, как челюсти, хранитель взревел, медный колокол забился, как раненая птица.
Драгомир почувствовал, как что-то тянет его назад – его собственная тень обвила его, как плащ.
– Не сейчас, – прошипел он и вырвался.
Меч на поясе вдруг запел снова, но теперь это был не один голос, а множество – все те, кто когда-то держал его в руках.
Он выхватил клинок и ударил.
Не по Хранителю, по корню, связывающему его с землёй.
Древо взвыло. Тьма сгустилась. Вспышка погасила его сознание.
Драгомир очнулся на краю воронки, рядом лежал «Зов Туманов», покрытый инеем.
Где-то внизу, в глубине, что-то стонало.
Он поднял меч и увидел, на лезвии, там, где раньше были прожилки, теперь явственно проступал силуэт дерева с рваными корнями.