– Это довольно сложная символика, – опередил Маир меня и Вадима. – Мир, согласно учению древних ариев, подразделяется на три уровня: Верхний, который населен светлыми духами, Средний, который предоставлен человеку, обращающемуся за помощью к земным духам, и Нижний мир, скрывающий могущество сил земли и воды. У скандинавов они названы Асгард, Мидгард и Удгард.
– Кроме того, – добавил я, – три пирога – это будущее, настоящее и прошлое. Когда человек умирает, у него больше нет настоящего, он не присутствует в нашем мире. Поэтому на поминальные столы мы ставим не три пирога, а два.
– Ам фарны койтæ кæнæнт[16], – сказал Маир. – Сейчас мы сидим за квадратным столом. Но традиционный осетинский стол – круглый. Именно на такой стол наши предки клали пироги. Получается три круга в круге. Еще Блаватская описывала такой символ, а Рерих изобразил его на знамени мира.
– Ну и круглый стол короля Артура, я так понимаю, тоже к этому восходит. – Коромыслов откусил редиску. – Ведь прототип Артура был сарматским вождем.
– Да, да. Имя Артур переводится с осетинского как Огненное солнце.
Я съел кусок шашлыка, потом кусок картофджына. Он был суховат. Надо было к нему топленого масла попросить.
Маир вытер руки салфеткой и снова встал. Вадим снова наполнил стаканы.
– Второй раз, – Маир посмотрел на Коромыслова, – мы должны выпить за Уастырджи.
– О, этого я знаю! Это святой Георгий.
Мы аж стаканы опустили. Коромыслов – умнейший человек, но даже он поддался дезинформации. Пришлось правильно расставить акценты.
– Как бы проще объяснить, – начал Маир. – Уастырджи это не святой Георгий. Их часто отождествляют, потому что оба изображаются верхом. И еще праздник Уастырджи совпадает с Юрьевым днем. Но на самом деле это разные персонажи.
Коромыслов слушал с интересом, не опуская стакан. Маир продолжал:
– Различия есть уже во внешнем облике. Георгий – молодой парень, Уастырджи – старец. У Георгия самый обычный конь, у Уастырджи – трехногий и крылатый. Но самое главное отличие в том, что Уастырджи никогда не был человеком. Он – небесный покровитель путников и воинов, да и вообще мужчин, поскольку каждый мужчина – воин и путник.
– То есть бог дороги?
– Нет, нет, – запротестовали мы с Вадимом. – Бог – один! У нас не язычество!
– Уастырджи – посредник между Небом и Землей, – четко определил Маир.