Maman тревожится и суетится; Спиридон Иванович кряхтит и хмурится; беби ревет и капризничает…
Таков в общих чертах строй жизни Мимочки, а ведь как было хорошо началось!..
Прямо из-под венца молодые уехали за границу. Доктора давно посылали Спиридона Ивановича на воды, и еще до встречи с невестой у него положено было съездить летом за границу. Неожиданная женитьба не изменила заранее принятого решения, и, взяв трехмесячный отпуск, Спиридон Иванович уехал с молодой женой в Виши.
Ехали с возможным комфортом, и Спиридон Иванович был так заботлив, так внимателен дорогой, что Мимочка должна была сознаться в том, что с ним еще лучше и удобнее путешествовать, чем с maman. Положим, по приезде в Париж она была все-таки утомлена и, главное, так энервирована, так энервирована, что целый день плакала и подумывала уже о том, не лишить ли себя жизни, так как ей казалось, что больше ей ничего не остается. Париж был мрачен, страшен, отвратителен… Солнце померкло. И дождь лил, лил, лил… И она плакала, плакала… Слезы эти, конечно, смущали несколько Спиридона Ивановича, но что ж ему было делать, в самом деле?.. Дождь так дождь! На все Божья воля… И он только барабанил по столу пальцами и сердился на прислугу.
Но когда молодые приехали в Виши, где их ждала заранее приготовленная для них уютная квартирка с балконом на людный бульвар, когда они вкусно и сытно пообедали в этой веселенькой светлой квартирке и когда они, наконец, распаковали свои сундуки и чемоданы, все стало опять хорошо и весело. Мимочка увидела, что как бы то ни было, а жить еще можно и, может быть, будет еще и очень приятно. Она отерла слезы и занялась развешиванием своих новых платьев.
Потом послали за доктором. Пришел молодой черноглазенький француз, красивый и говорливый. А как он говорил по-французски, Царица Небесная, как он говорил! Да что доктор! Все, все кругом, начиная с седовласого хозяина меблированных комнат и кончая Жозефом, четырехлетним сыном портье, все были так любезны, изящны, живы, веселы… Мимочке казалось, что она приехала на родину. Аптекарь, к которому молодые сейчас же по приезде зашли за ревенем и магнезией, был как две капли воды похож на jeune premier[23] Михайловского театра, так что Мимочка даже покраснела, когда Спиридон Иванович, получив свою магнезию, принялся расспрашивать молодого человека еще о каких-то снарядах… А почтальон был очень похож на знакомого куафёра с Большой Конюшенной.