– Самая нелепая часть рассказа – это предположение, что кто-то может заподозрить его в «отношениях», – пробормотала Отэм, скрестив руки на груди.
Я притворилась, что смеюсь, но вышло неубедительно. У меня самой был довольно скромный опыт «отношений», так что я не чувствовала, что вправе смеяться над Лукасом.
Однако вряд ли он нас вообще услышал.
– Опять-таки, вся та чушь, которую, как они настаивают, наговорил мой отец после расставания с мамой… – Он помешал соломинкой пенистый коричневый напиток, который официантка назвала «Молоком буйволицы», причем ей пришлось несколько раз заверить Лукаса, что в нем нет настоящего буйволиного молока[36]. – Вы замечали, что они никогда не приводят прямых цитат? Это всегда «источник, близкий к семье» или типа того. Всегда и все они выковыривают из собственных жоп!
– Но твоя мама действительно изменяла ему, разве нет? – спросил Деклан. Откинувшись на спинку другого шезлонга, он ковырял бумажную этикетку на свежей бутылке «Пасифико» со скучающим видом. – В газетах были ее фотографии с мальчиком в бассейне и все такое…
Лукас пожал плечами.
– Какое дело до этого публике?
– Если личность публичная, то и скандал выйдет публичный, – заметил Деклан. – Одного без другого не бывает.
В этот раз наши с Декланом мнения, кажется, совпали. Его глаза остановились на мне, словно почувствовав мое внимание, и мы обменялись взглядами через бунгало. Я бы не сказала, что это было похоже на проявление товарищества, – скорее, к нам обоим одновременно пришло понимание, что следующие две недели придется проводить в разношерстной компании людей, в которой добровольно мы, скорее всего, не оказались бы. Да и с Декланом Уолшем в других обстоятельствах я бы обмениваться взглядами не стала. Но так уж вышло.
Тем не менее, мы посмотрели друг на друга… и еще быстрее отвели глаза. Притворившись, будто заинтересовались разговорами других людей.
– Мы не подписывали никаких документов с согласием на такую трактовку, если ты об этом, – возразил Лукас.
– Конфиденциальность в век Интернета – тема сложная. Сплетни запретить не получится.
С этой проблемой я была слишком хорошо знакома – причем двояко. Мы с Джо столкнулись с изрядной долей сплетен с тех пор, как стали интернет-персонами, но, с другой стороны, упорство Лукаса в защите изменщиков просто вывело меня из себя. Я получила собственный опыт общения с родителями-неудачниками и была мало заинтересована в их покровительстве. Мое личное отвращение к обязательствам коренилось в убеждении, что, если уж вы собрались связать себя с кем-нибудь этими самыми обязательствами, то будьте любезны их соблюдать.