Вместе с дядей Горе отец Лехи и Серого частенько ходил в лес за грибами и ягодами. Однажды они так разомлели на природе, что дядя Горе ничком повалился в муравейник и попросил дядю Володю покрепче вдавить его внутрь. Просьбу эту отец Лехи и Серого с удовольствием исполнил.
Когда в окрестностях деревни колхозники высаживали картошку, для местных это был такой же праздник, как для нас, детей, обнаружить поле с горохом. Под покровом сумерек половина деревни отправлялась копать казенную картошку. Говорили, что дело это крайне опасное, но сдержаться было сложно: государственная картошка отчего-то каждый год урождалась крупнее собственной.
Однажды за картошкой на белой «четверке» отправились и дядя Горе с дядей Володей. Подобравшись к полю, они резко включили дальний свет, после чего дядя Володя громогласно объявил:
– А теперь, все расхитители колхозной собственности, выходи по одному!
Необстрелянные дачники, не реже деревенских ходившие в картофельные рейды, в страхе побросали выкопанные клубни и пустились наутек.
– Даже копать не пришлось! – радовался потом дядя Володя.
***
Вскоре Мартыновна родила дяде Горе маленькую Леночку. Но времени на ребенка у новоиспеченных родителей было немного, поэтому девочку на все лето оставляли на попечение бабушке Лехи и Серого.
Леночку мы не любили: шептались, что она жадная, как все евреи, а еще нам не нравилось, что она маленькая, но уже толстая – в Мартыновну. Sandbag – так перевел я на английский ее прозвище. В окружении ярких игрушек Леночка целыми днями сидела на скамейке у Лехи и Серого. Мама с папой приезжали к ней только на выходные и буквально заваливали новыми куклами и разноцветными флакончиками причудливых форм.
– Лучше бы поесть привезли, – ворчали Леха и Серый, намекая, что едят они с Ленкой со стола бабушки.
Леночка вскоре подружилась с сестренкой Костика Сашкой. В деревне девочек их возраста больше не было, поэтому в моменты ссор обе как могли боролись с одиночеством: Сашка безвылазно сидела дома, а Леночка выходила сидеть на скамейку под липами.
***
Еще по соседству с братьями жила Танька. Кроме нее в розовом доме обитал жизнерадостный дед, приветствовавший всех знакомых и незнакомых поднятием обеих рук, и худая бабка в очках, которую деревенские называли Тараторкой. Рассказывали, что эта семья неместная и уже много лет снимает дом у дальних родственников Крота. Леха и Серый уверяли, что Тараторка – натуральная ведьма, но с Танькой отношения все равно поддерживали: она была детдомовской и прямой родней ведьме не приходилась.