Защитники созна́ются, что все время казалось, будто они совершают черный грех, нарушают какое-то табу, и, хоть они готовились загодя, толукути в сам момент сердца у них были не на месте. Лишь страх перед большими начальниками толкал их вперед. Псы без конца извинялись, сгоняя вместе Первую семью и выводя под охраной к генералам, и все это время не могли смотреть в пылающие глаза Отца Народа, грозившие раскромсать их и выпотрошить кишки, печень и сердца. Что даже в плену толукути он выглядел царственно, прирожденным правителем: слишком прекрасным, чтобы запугивать; слишком прекрасным, чтобы низложить; слишком прекрасным, чтобы убить.
Сперва Отец Народа не понял, что происходит, потому что это было слишком немыслимо, и, даже глядя на оружие Защитников, он сказал: «Сегодня опять мой день рождения? Вы пришли с сюрпризом?.. Они пришли с сюрпризом?» Но наконец доктор Добрая Мать, упавшая в обморок во время штурма Дома Власти вооруженными псами, пришедшая в себя и снова упавшая в обморок – отчасти от неподдельного страха за жизнь, отчасти от глубокого горя, ведь она в жизни бы не вообразила, что их с Отцом Народа славе придет конец, да еще и такой, – пришла в себя и растолковала все Старому Коню, который, понятно, находился уже в том возрасте, когда многого не мог понять без толмача.
толукути реальность
Ничего тяжелее доктор Добрая Мать еще не делала, ибо даже при ее докторской степени, даже при прославленных риторских умениях у нее не хватало слов для такого невозможного положения. Когда Отец Народа наконец все понял, он выпрямился на диване, как пронзенный копьем. Схватился за бок, как хватаются за оружие, потому что в этот самый миг вдруг вспомнил, как его дорогой друг, брат и товарищ – правитель Уганды, правивший, как и он, со времен, когда старые деревья еще не были старыми[34], – упоминал, что всегда, куда бы ни шел и что бы ни делал, всегда носит на бедре револьвер, потому что, говорил этот товарищ, брат и пожизненный правитель, на сложной работе правления в окружении псов никогда не знаешь, как и когда настанет твой рассвет, но лично он всегда готов отправить этот рассвет обратно к его чертовой бабушке.
Конечно, Отец Народа никакого оружия не нашел, потому что пистолет не носил, – оберегать и сохранять себя он с самого начала правления целиком поручил Защитникам. И чувствовал себя под их опекой в такой безопасности, что не прислушался к требованиям доктора Доброй Матери и ее Будущего круга создать особую Тайную гвардию, собранную из Защитников родом лишь из его клана, да, толукути элитный отряд псов, чья верность в первую очередь замешана на крови, ведь в Джидаде с «–да» и еще одним «–да» кровь – это все. Или, советовали они, хотя бы гвардию из зомби-гепардов или зомби-львов, ничем не связанных с жизнью, кроме службы ему, чтобы устранить любую вероятность предательства. Отец Народа всякий раз смеялся да пренебрежительно отмахивался копытом от, по его мысли, надуманных и параноических предложений, отвечая: «Это Джидада, псы любят меня и никогда ничего мне не сделают; что там – они за меня умрут». Но представьте себе: толукути вот они, те самые Защитники, и вот они делают то, чего, божился Отец Народа, никогда бы не сделали.