Точно знаю, что всё было на пользу. Не сломило, а только укрепило. Я большую часть времени в радости живу. Бывает всякое, но всегда выруливаю в «плюсы» из ситуации. Всё же как-то удалось сохранить искренность, радость жизни и т. д. Ну и правда, я всегда ощущаю стержень внутри. Но это не мешает мне быть где-то слабой, где-то ранимой, уязвимой, это не лишило меня женственности. Научило прощать, разбираться в людях. Для меня нет безвыходных ситуаций, буквально на этой неделе – она была просто «жесть» – мне звонит директор, и я чувствую уже по голосу, что он прям чуть ли не в отчаянии, говорит: "Всё! Конец!". А я просто спокойно отвечаю: "Сейчас всё разрулим, вообще не переживайте, ерунда". Он с надеждой: "Разрулишь, да?". «Да», – говорю, кладу трубку, а сама понятия не имею – как.
Но потом пришли мысли и правда – разрулила. Так что всё на благо!
У меня тётя была, я летом много времени с ней проводила, она часто разговаривала со мной о Боге, мне так нравилось слушать эти истории. Мы часами гуляли с коляской, она мне покупала что-то вкусненькое и рассказывала. А верующих больше не было, лето заканчивалось, я уезжала домой, разговоров о Боге больше не было. А потом у кого-то в гостях я увидела детскую Библию и прямо в гостях быстро выучила "Отче наш". И когда было совсем плохо, вставала у окна, смотрела на небо и молилась.
Так впервые в мою жизнь пришёл Бог. Ещё я всегда много читала, этим и спасалась. Видела, что бывает другая жизнь, и в книгах были примеры, как можно поступать в тех и иных ситуациях, вопросы добра и зла часто поднимались.
Но маму свою я давно поняла, простила всю жесть, что была. Надо знать контекст ситуации: она одна воспитывала ребёнка, зарплату не платили по 6 месяцев! У нас дома нечего было есть. Была банка подсолнечного масла и хлеб с солью. И помощи не было. На улицах стреляли. Потом выровнялось, она на двух работах работала, стала руководителем. Как-то так. Я оплатила ей ипотеку, мы живём рядом, ходим друг к другу в гости. И сейчас нашим отношениям завидуют все мои подруги! Мы справились с задачей!
Подробности жести, которая была в детстве между мной и мамой, я рассказывать не буду, боюсь, что её это может ранить, если она узнает. Всё же она горячо однажды просила за это прощения со слезами (а она очень сильная и никогда не плачет при мне).