Лично мне жилось неплохо. Видя, как тяжело бабушке, я стал отдавать ей часть заработков, что лихо маскировалось под продажу музыки.
Занятия борьбой тоже помогали. Серьёзных успехов я не достиг – начинать нужно было раньше. Зато появились новые знакомые из других районов. Кстати, о легендарных "разборках район на район" – у нас такого не было. Если кто-то из новичков заводил разговор о драке с "чужаками", я лишь пожимал плечами: "Я ведь тоже с другого района. Почему раньше молчал?" Неловкость момента обычно переводили в шутку.
Настоящие проблемы исходили от полуподвальных секций карате. Их посетители любили после тренировок "тестировать" приёмы на прохожих. Возможно, такие секции существовали и раньше, но агрессивными они стали именно тогда – вместе со всей страной.
Однажды наш тренер не дождался на занятие одного паренька. Позвонил домой – оказалось, у того сотрясение после встречи с "каратистами" из подвала. Наш зал находился в школе, их – прямо под нами.
Тренер собрал нас и предложил "совместное занятие". Мы шли за ним, не до конца понимая, что нас ждёт. Его предложение о дружеском спарринге встретили хохотом. Когда на матах соорудили импровизированный ринг, каратисты были уверены в победе.
Первый раунд их обрадовал – их тренер сразу попал в лицо. Наш отступил, вытирая кровь с разбитой губы. Но во втором схватке всё изменилось – бросок через бедро, болевой, и противник сдаётся. Третий раунд закончился ещё быстрее, наш победил – удар лицом в маты, струйка крови из носа. Их тренер, к явному неудовольствию учеников, предложил перемирие.
Мы уходили победителями. На какое-то время провокации прекратились.
38. Маленькие победы
Я уже говорил, что летом 92-го переехал к маме в новую квартиру. Перешел в новую школу. Мама была в восторге: выпускные экзамены здесь засчитывали как вступительные в местный институт. А тот, в свою очередь, сотрудничал со школой, давая её ученикам преимущество при зачислении. Мама считала, что вопрос с моим образованием если и не решен, то дорога к нему теперь для меня максимально облегчена.
Наша дворовая организация перестала быть дворовой и разрослась на весь город – по крайней мере, так я тогда понимал. Гастроли превратились в деловые поездки, преступная деятельность – в конкурентную борьбу. Всем объявили: теперь мы работаем как бизнесмены. В новом районе мне поручили несколько ларьков. Мои задачи – инкассация и инвентаризация. Собранные деньги я относил в офис, где их записывали и учитывали. Мне разрешалось брать сколько нужно на жизнь – главное, отразить это в учете. Помнишь эти амбарные книги? Обычные тетрадки, куда вписывали приход-расход товара и денег.