За окном расплывался умиротворенный пейзаж: золото листвы, четкая симметрия аллей, тротуары, выложенные с такой педантичной аккуратностью, что казалось – сама архитектура старается собрать в порядок не только город, но и мысли каждого, кто идет по этим дорожкам.
– Ты снова ушла в себя, – усмехнулся Арон, как всегда чувствительно улавливая момент.
– И где мне еще быть, как не в себе? Все остальное временное.
Он вздохнул и присел на подоконник, внимательно разглядывая меня.
– Я правда рад, что ты наконец-то здесь. Знаю, как долго ты этого ждала.
– Я не приехала, – поправила я, не отводя взгляда от окна. – Меня направили. Это не движение по желанию, а стратегическая рокировка. Как в шахматах. И ты знаешь, что делает королева в начале партии? Смотрит. Анализирует. Ждет момента.
Арон усмехнулся беззвучно, почти неуловимо. Ответа не последовало, но он и не требовался – мы оба знали: он слышал больше, чем я произнесла.
– В психологии адаптации есть интересный термин – предиктивное сопротивление, – продолжила я, легко скользнув пальцами по подоконнику. – Это когда ты заранее соглашаешься на дискомфорт, чтобы обесценить его силу. Я действую по инструкции. Программирую себя на минимум. Поэтому даже если здесь будет ад, я просто скажу: «Ну, хотя бы стены ровные».
Я медленно повернулась к нему, придерживая локтем край коробки, словно искала в опоре хоть какую-нибудь стабильность.
– Мне просто нужно немного времени, – сказала я, глядя куда-то в бок, мимо него. – Я привыкну. Так всегда бывает. Даже клетки, помещенные в чуждую среду, адаптируются –если их не отвергнет материнская ткань.
Он выпрямился, провел рукой по затылку, словно смахивая внутренние сомнения, и только потом кивнул.
– Только не забывай: ты все еще человек. Не клетка, – сказал он и подошел ближе. – А здесь есть люди. Может, даже такие, кто однажды окажется частью твоей собственной «ткани».
– Возможно. Хотя статистика, как всегда, не на моей стороне.
Я отвернулась и направилась к другим коробкам.
– К слову, Лиам очень постарался. Почти не оставил следов.
Но тишина, что повисла после этой фразы, была обманчива – внешняя. Внутри меня уже разгорался целый семинар. Согласно нейрокогнитивным моделям, первичное взаимодействие с новым пространством запускает серию перестроек: мозг оценивает углы, акустику, температурные пятна, чтобы за доли секунды решить – здесь безопасно или нет. Только после этого он разрешает тебе дышать спокойно.