И вот, он лежал передо мной. Развернутый во всю свою, оказавшуюся довольно внушительной, ширину. Стол едва вмещал его. Я отодвинула лампу подальше, чтобы свет падал равномерно.
Передо мной была карта.
Это стало очевидно сразу. Огромная, нарисованная или скорее выделанная на этой невероятной коже неизвестного зверя. Но это была карта, какую я никогда не видела и даже не могла вообразить.
Во-первых, материал. Ощущение тепла и слабой пульсации не исчезло. Оно шло от всей поверхности, делая карту не просто изображением, а живым, дышащим артефактом. "Звездные" вкрапления теперь были частью изображения, создавая фон, похожий на ночное небо, но гораздо более насыщенное и сложное.
Во-вторых, изображение. Никаких привычных очертаний материков, синих пятен океанов, пунктиров дорог или названий городов. Вместо этого – абстракция невероятной сложности. Карта была сплетена из линий. Тысяч, миллионов линий! Тончайших, как паутина, и широких, как речные русла; извилистых, как корни деревьев, и прямых, как стрелы; спиралевидных и зигзагообразных. Они переплетались, пересекались, сливались в узлы, расходились веерами, образовывали причудливые фигуры, похожие то на снежинки, то на цветы, то на спиральные галактики. Цвета линий тоже поражали: изумрудные, сапфировые, кроваво-красные, мерцающие серебром и золотом, глубокие фиолетовые, нежные бирюзовые. Некоторые линии светились изнутри своим собственным, мягким светом, другие были матовыми, почти черными. Они покрывали всю поверхность кожи, создавая невероятно сложный, трехмерный ландшафт. Казалось, если долго смотреть, линии начинали двигаться, перетекать друг в друга.
Но это было еще не все. Среди этого хаотичного, но явно упорядоченного лабиринта линий были… точки. Или скорее, сгустки. Они тоже светились, но гораздо ярче линий. Одни были крошечными, как булавочные головки, другие – крупнее, размером с монету. Они горели разными цветами: ослепительно белым, теплым желтым, тревожным оранжевым, ледяным синим, мрачным черным (но черным, который как будто поглощал свет вокруг себя), нежным розовым. Эти цветные точки были рассеяны по всей карте неравномерно: где-то густыми россыпями, где-то поодиночке, где-то образуя причудливые созвездия. Некоторые были статичны, другие, если приглядеться, казалось, еле-еле мерцали, как далекие звезды.