– Жизнь, Иван, она всюду тяжела. Думаешь на гишпанской стороне легче? Али у франков?
– Да мне что за дело до гишпанцев? Меня родная сторонка манит. Здеся правду хочу сыскать.
Фёдор хотел спросить, что за правду ищет Иван, но впереди показался отряд всадников – человек с десять.
– Вот и нарвались! – вскричал Минка. – Помяни черта он явиться.
– Кто это? Не разбойные? – спросил Фёдор.
– Хуже, – мрачно ответил Иван. – Холопи боярские.
– Тогда нам бояться нечего.
– Как сказать. Не думал я здесь их встретить.
– Никак знакомы тебе?
– Это вотчина Одоевского. И отряд его. Кто знает. Может и знакомцы найдутся.
Всадники окружили их. Все на хороших конях и при оружии. У каждого пистолет и сабля. Половина имела защитный доспех, но старого образца. В таких деды ещё воевали.
– Кто такие? – строго спросил кряжистый мужик в епанче и островерхом шлеме.
– Путники, – ответил Фёдор.
– С подмётными письмами33? Знаем таких путников.
– Мы люди вольные, – сказал Иван. – Бумаги какие надобно есть у нас.
– Заворачивай с нами! – приказал мужик в епанче.
– А кто вы такие будете? – спросил Иван.
– Я Никон, старший в вотчине моего боярина князя Одоевского!
– И чего ты нам приказы отдаешь, Никон? Мы не люди Одоевского! – сказал Фёдор.
Никон ответил:
– Здесь земли вотчины князя Одоевского! И я повеление имею имать всех, кто подозрение вызывает. Много всякой рвани здеся шастает да крестьян смущает.
– А ты читать умеешь, Никон? – спросил Фёдор.
– Нет. Не одарил Бог сей премудростью. Да в доме боярском есть кому прочесть. Сворачивай! Покоритесь добром. А не то….
– Чего не то?! – вскипел Иван. – Какие права имеешь?! Не холопи мы боярину твому!
– Ты, Никон, коли письменных знаков не разумеешь может на печать посмотришь на моей грамоте? – строго спросил Фёдор. – Мы государевы люди!
– Погодь! Что-то рожа твоя мне знакома, – Никон вгляделся в лицо Ивана. – И голос знаком. Ей-ей знаком.
Фёдор достал пергамент, который выдал ему Дементий Башмаков. На шнуре была большая государева печать.
– Смотри сюда! – приказал Фёдор Никону.
– Ты мне не указывай! – сказал в ответ Никон.
– Вот тебе государева грамота, пёс! – закричал Мятелев. – Коли не письменный, но печать государеву гляди!
Люди Никона смутились при виде печати, хотя никто из них никогда её не видал. Но Фёдор вёл себя слишком властно.