– Слышь, Никон, пусть едет от греха, – сказал управителю один из поручных.
Никон уже был готов отпустить их, но вдруг вспомнил:
– Да это же Иванка! Семён! Погляди-ка! Иванка!
Еще один всадник признал Ивана:
– Точно он! Ай и глаз у тебя, Никон! Я бы не признал, коли бы ты не сказал! Сколько лет прошло!
Никон приказал своим людям приготовить оружие. И несколько пистолей уперлись в Фёдора.
– Не балуй! И грамотку спрячь. Разберемся кто ты такой. Тебя не знаю, но товарища твоего вспомнил. Он боярский дом подпалил. И он за то башкой ответить должен. Боярин наш не позабыл про делишки Иванкины. Жаль нет его ныне в вотчине.
Фёдор сказал:
– Может и был в чём виноват Иван. Но сие дело давнее. А ныне он под моим началом! И человек он государев!
– Коли так, для какой надобности здесь объявился?!
– По государеву делу! – сказал Фёдор.
– А мне думается, что ты воровской подсыл!
Фёдор хотел возразить, но холопы страшили его с седла. Его и Ивана быстро связали и на веревках словно псов погнали вперед…
***
Вотчина боярина Одоевского, апрель, 1670 год.
Боярская темница и горница княжны Марии.
Боярские хоромы Одоевских были настоящей крепостью. Высокий дом из тесанных бревен богато украшен резьбой. Вокруг дома службы и всё это обнесено крепкой стеной с башнями по углам.
Пленников загнали во двор. Никон спрыгнул с седла. За ним последовали другие оружные холопы Одоевского.
– Петька! – Никон позвал конюха.
– Здеся Никон Иваныч.
– Коня прими. Да подручных зови. Всех коней надобно обиходить. Чтобы к утру свежие были. Да воды холодной моему чтобы сразу не давали!
– Не первый раз, Никон Иваныч.
– Знаю тебя, подлеца. Смотри мне! А вы, бездельники, этих в подвал! Чего застыли? – Никон кивнул на связанных пленников.
Князь Никита Одоевский приказал в свое время, когда строили хоромы, создать и тюрьму для склонных к бунту крепостных. С тех пор прошло лет 10-12 и эти помещения в вотчине пустовали редко…
***
В подвале боярского дома Иван расположился на куче гнилой соломы.
Он лег на спину, вытянул ноги и сказал:
– Вот и попали как кур во щи!
– А на кой ты повел меня этим путем?
– Прости бога для, Фёдор. Родные места повидать хотел. Кто ж думал, что узнают меня. Сколь лет минуло. Ан Никонка признал.
– Должно крепко «дружились» в прежние годы-то, – усмехнулся Фёдор.
– Дружились, – мрачно ответил Иван. – Дай бог выжить, я ему ту дружбу припомню. А Минка коли добрался бы до Никонки, то и жизнь отдал бы чтобы прикончить его. Помним мы «доброту» Никона Иваныча.