– У тебя снова синестезия? – тихо спросил он, не оборачиваясь.
– Постоянно, – сказала она. – Сигналы стали звучать иначе. Как будто в фоновых шумовых спектрах появился ритм. Он безмолвен, но с пульсом. Я чувствую… структуру боли.
Он не сразу ответил.
– Тебе нельзя туда. В "узлы".
– Я уже там, Артём Юрьевич, – сказала она. – Я вижу их даже в снах.
Он повернулся. Его лицо было словно высечено из пепла. Морщины – как рельеф старой карты. Но в глазах – не старость. Тревога.
– Собери команду. Мы едем. Тайга, поляну МЧС уже охраняет группа. Сигнал ушёл вниз, но не исчез. Он просто замолчал. Как тогда, на Луне.
– Тогда? – Елена удивлённо взглянула на него.
Он не ответил. Только снова посмотрел на снимок.
Тень без тени. Отсутствие формы. И страх, который не имеет названия.
Волков прошёл к шкафу. Открыл металлическую дверь с тугим скрипом. Внутри – не оружие, не техника. Папки. Старые, запылённые, с печатями, от которых веяло холодом советских архивов. Он достал одну – с пометкой «Луноход-Секрет. Спектральный инцидент/77-М/АНОМ».
Руки дрожали едва заметно. Он вспомнил профессора Демидова – того самого, что первым сказал:
«Контакт невозможен, Артём. Они не снаружи. Они – под реальностью, как чернила под бумагой. И если бумагу намочить…»
Тогда он не понял. Или не захотел.
Сейчас понимал слишком хорошо.
По коридорам отдела «Контакт» не бегают. Они впитывают шаги. Стены, выкрашенные в серый, казались матовыми не от краски – от воспоминаний. Здесь не кричат. Не дышат громко. И даже лифт едет будто без звука.
Соколова шла рядом. Она держалась прямо, но в её походке чувствовалась нервная неуверенность. Как у человека, который знает, что сам становится проводником – но не может остановить ток.
– Мне иногда кажется, – произнесла она вдруг, – что я вспоминаю то, чего не помню. Образы приходят до сна. Не сны – образы. Как будто кто-то тренирует мой мозг. Подгоняет под себя.
– Это не «кто-то», – мягко сказал Волков. – Это структура. Она живая, но не в нашем понимании.
– Я знаю, – она глянула на него с тенью иронии. – Вы думаете, я сгорю? Как оператор в Семипалатинске?
Он остановился.
– Ты другая. Ты не глядишь – ты слышишь. А это шанс.
В воздухе пахло озоном. Это всегда так бывало перед активацией оборудования. Перед тем, как реальность начинала пульсировать на границе допустимого.