Я же… никогда не была одной из них.
Хотя уши мои – те же, валийрские. И время идёт мимо. Но в зеркале, если бы оно здесь было, я не увидела бы ни валийра, ни кого-то иного. Только ту, кто осталась между. Ни здесь, ни там. Неотмеченная. Неназванная.
Первый советник – Мерант сидел первым. Лёгкая седина у висков – не возраст, а след. Он когда-то взял магию земли. Но взгляд у него был тяжёлый, будто внутри тела хранился свинец. Он управлял камнем. Не просто строил или рушил – он чувствовал рельеф, знал, где проляжет трещина, где опустится свод. Его голос был низкий, как грохот в глубине пещер. И говорил он всегда уверенно, с весом.
Рядом с ним – Гелвария. Прямая, тонкая, как выкованная из кости, с чёткими линиями лица. В её волосах не было ни одной нити, которая бы лежала не на своём месте. Она управляла влагой – владела не потоком, а самой возможностью. Могла извлечь воду из воздуха, из дерева, из тела. Её магия была не всплеском, а давлением. Медленным, неотвратимым.
Валарет – третий. На вид – спокойный, даже мягкий. Но пальцы его всегда скользили по краю чаши, кресла, ткани – будто ловили вибрацию мира. Он владел звуком. Усиление, глушение, искажение – всё в его власти. Он мог вытянуть слово из зала и превратить его в шёпот в другом конце дворца. Или стереть крик до безмолвия, как будто его никогда не было.
Далее – Эринн. Лицо её было юным. Даже чересчур. Глаза – прозрачные, будто наполненные тонким инеем. Она не разговаривала лишнего. Управляла температурой. Жар и стужа повиновались ей. Я видела, как рядом с ней на мраморной крошке появлялся иней, просто потому что она задумалась. Она казалась безобидной. Но только снаружи.
Пятый – Сайр. В перчатках, как всегда. Его голос я слышала реже всего. Он не любил говорить. Управлял импульсом. Удерживал движения, обрывал инерцию. Ему не нужно было касаться – достаточно было подумать. Он смотрел пристально, почти болезненно, будто хотел не узнать, а разломать.
Последняя из Советников – Тальра. Казалась самой человечной, если бы я ещё оперировала этим словом. Она улыбалась. Часто. Смотрела с мягкой благожелательностью. И всё же именно в её присутствии больше всего хотелось уйти. Потому что она владела плотью. Могла замедлить сердце. Остановить дыхание. Или наоборот – восстановить движение, вернуть утраченный контроль. Именно она чаще всего вмешивалась в казни, не проливая кровь.