– Не забуду, – бросает он через плечо и исчезает в спальне.
Я слышу, как он открывает шкаф, достаёт вещи, застёгивает молнию на джинсах, натягивает рубашку. Всё – в точности, будто отмерено: повседневная одежда, джинсы, футболка, кожаная куртка, тёмные ботинки.
Он выходит, застёгивая часы на запястье, быстро проверяет карманы – бумажник, телефон, наушники. Подходит к комоду, вытаскивает связку ключей и на секунду замирает, будто прокручивает в голове: ничего ли не забыл.
– Ладно, я пошёл, – говорит он, подходя ближе.
Я поднимаю голову. Он склоняется ко мне и целует. Не спеша и не жадно – просто так, как привык: губами к губам, точно, по центру, без лишних движений. Ни страсть. Ни формальность. Просто – привязанность, сложенная из множества таких утр.
– Будь осторожен, – тихо говорю я, когда он уже натягивает куртку.
– Всегда, – отзывается он, кивая, застёгивая молнию, ловко поправляя ворот.
Он почти выходит, но я добавляю, чуть громче: – И не ругайся со всеми клиентами подряд. Хотя бы с теми, кто прав.
Он смеётся в полголоса, уже в коридоре, не поворачиваясь говорит: – Ты требуешь невозможного.
– Я тренируюсь, – бросаю я в ответ.
Он оборачивается на мгновение, только глазами. Улыбка – короткая, глаза прищурены. Потом – хлопок двери. Беззвучный, как будто мир не хочет делать акцента.
Я остаюсь стоять с бокалом воды в руке. Прислушиваюсь к звукам лестницы, к тишине, которая наступает после его ухода. Потом выдыхаю. И, не торопясь, иду собираться.
В ванной уже работает обогреватель – глухой, равномерный шум, привычный, почти фоновый. Он заполняет пространство, сглаживает утреннюю резкость.
Я захожу, закрываю за собой дверь, включаю воду. Струя почти сразу становится тёплой – не обжигающей, не ленивой, именно той, какой нужно.
Захожу под душ, даю воде пройтись по плечам, позвоночнику, коленям. Моюсь быстро, без остановок: шампунь, привычный крем-гель с запахом малины – тем самым, который я использую уже лет пять. Аромат едва уловимый, но стойкий: сладкий, но не приторный.
Вытираюсь насухо – движениями точными, почти механическими. Заворачиваюсь в полотенце и подхожу к зеркалу. Оно в пару, но пар быстро сходит. Я вижу себя.
Лицо чуть бледнее обычного, но в целом всё знакомо. Веки припухшие, но не уставшие. Карие глаза ясные, взгляд собранный. Скулы – чёткие.