На входе сидел охранник – мужчина лет пятидесяти с тяжёлым взглядом и телосложением, будто созданным для того, чтобы никого не пускать. Но он узнал мою знакомую, кивнул и лениво вытянул руку.
– Паспорт, – сказал он.
Я протянула документ. Внутри, между страницами, аккуратно лежали несколько купюр – мой «разрешительный билет» на следующий месяц жизни. Он листал паспорт медленно, будто искал визу, и в какой-то момент чуть дольше задержал страницу. Пальцы незаметно скользнули, деньги исчезли, будто их там и не было. Затем он закрыл паспорт, подмигнул и сказал:
– Всё в порядке. Проходите, студентка.
И в этот момент я поняла – я въехала. Неофициально, полулегально, но всё же въехала. У меня появился адрес. Пусть временный, пусть чужой, но всё же – крыша над головой.
Коридоры внутри были знакомы и незнакомы одновременно. Много света, облупленные стены, запах жареного чего-то с кухни, чьи-то крики из-за двери, доносившаяся вдалеке музыка. Меня провели в комнату на третьем этаже – две койки, старый шкаф, стол с кривыми ножками. У окна – электрический чайник, пожелтевший от времени. Над кроватью – записка с чужим почерком: «Маша, верни зарядку».
Я опустила сумку на пол, сняла куртку и села. Соседка оказалась немногословной – лишь кивнула, сказала имя и сразу вернулась к своему телефону. Я тоже не искала общения. У меня было слишком много внутри, чтобы делиться хоть чем-то снаружи. Да и доверие – роскошь, которую я пока себе позволить не могла.
Мне было страшно. Прямо внутри живота жил этот знакомый с детства ком – тревожный, вязкий, будто он знал, что будет сложно. Но одновременно пришло ощущение облегчения. Я здесь. Под крышей. У меня есть койка, окно и выключатель света, который, кажется, даже работает.
Так прошёл мой первый день в столице. Через страх, чужие взгляды, сделку с охраной и выдох в тесной комнате. Всё, что у меня было, – это сумка, документ с деньгами, и решимость остаться.
Глава 2. Прогулка по чужому городу
На следующий день я проснулась рано, почти не выспавшись. Тело было уставшим, но внутри уже гудел мотор – я в столице, и это осознание не давало оставаться в комнате. Меня тянуло наружу, в незнакомый, огромный, пугающе красивый город.
Я не мешкала. Позавтракала наспех, засунула в карман мелочь – на случай, если вдруг придётся что-то купить или срочно звонить – и вышла. На улице стоял февраль. Колючий, пронизывающий до костей, тот самый городской холод, который не просто обдувает, а вгрызается в пальцы, щёки, плечи. Я кутаюсь в шарф и иду, не обращая внимания на сковывающее дыхание морозное небо.